Разберемся! Главное о новом в кино, театре и литературе

Развалился ведь её мир, мир большого гламура, где бедную женскую плоть в предмет искусства преображали вдохновенные дизайнеры, мир торжествующих моделей, мир «показов» и глянцевых журналов. Всё пошло на помойку истории, погибло и не воскреснет. Сам тип разряженной женщины-бездельницы, обвешанной драгоценностями, на высоченных каблуках, с вечным бокалом в руке стал смешной архаикой, в него охотно играют разве трансгендеры и транссексуалы. Только и осталось, что устроить поминальное торжество тотального дизайна, соорудить «дворец мёртвых грёз», и какая уж тут может быть драматургия, какие причинно-следственные связи… Так; но ведь у Литвиновой, помимо страсти к гламуру, ещё и талант был, оригинальный, своеобразный, идущий на контакт с жизнью, — остались свидетельства, тексты девяностых годов, в частности, повесть «Обладать и принадлежать» (фильм по ней назывался «Страна глухих»). Да и не только это. Куда же делся юмор Литвиновой, её острый глаз и слух на живую современную речь, её внутренний огонь? Каким злым чудом она оказалась запертой в безжизненном пространстве вечного мрака и холода, разукрашенном с пышностью богатых похорон?

Жанр фэнтези (так он обозначен в «Северном ветре») требует наличия фантазии, а это явно не сильная сторона автора. Торжественная в стреча Нового года — это позднесоветская мифология, и с чего бы на этих замерших полях она имела такую власть. Замок в снегу с ужином при свечах тоже напоминает советский фильм «Чисто английское убийство» (это где героя Тараторкина отравили в первой серии), а тексты «Я видел графа Романа, он очень переживает, что вы не пригласили его на праздник» — советские либретто оперетт «Марица» или «Сильва». Актёрам играть нечего, отношений нет, образы не развиваются. Ульяна Добровская (Фанни) — дочь Литвиновой — мила и обаятельна, но, мне показалось, некиногенична. Конечно, не в той степени, в какой некиногенична Софья Эрнст, у которой, скажем ласково, вместо лица — луна в облаках, но всё же маме стоит задуматься, по какой стезе направлять дитя. Сама-то Литвинова киногенична феноменально.

Впечатляет эпизод, когда Литвинова — Маргарита мчится в автомобиле (разумеется, опять метель), снятая через лобовое стекло, а в это время Земфира исполняет речитатив «Я злой человек, злой человек, я твой человек, твой человек», но это длится минуту, а фильму-то два часа. Видимо, клиповая эстетика, сжатое время подходит Литвиновой, а время киношное, где много чего нужно, кроме дизайна, не подходит. Нарядный бессвязный бред лучше упаковывать в компактную форму.

Литвинова интересна зрителю — зал кинотеатра, где я смотрела «Северный ветер», был полон (насколько это сегодня разрешено). У картины будут свои поклонники (скорее, поклонницы), поскольку налюбоваться Литвиновой во всех видах можно досыта. Многим этого достаточно.

Особенно для тех, у кого проблема «как я выгляжу» входит в число самых главных.

Фёдор Бондарчук перестал обольщать землян

Никак не могла пропустить картину Фёдора Бондарчука «Вторжение» (2019) — я не на шутку увлечена развитием мысли и миропонимания режиссёра. Предыдущий фильм, «Притяжение» (2017), рассказывал о встрече в районе Чертаново землян и посланцев идеальной цивилизации. Тогда я предположила, что режиссёр обольщает землян, выведя на экран чудесного инопланетного юношу, не пьющего пива, тогда как в кинопродукции уже давно из космоса нам не светит ничего доброго. И что же мы видим во «Вторжении»?