Разбилось зеркало, звеня

- Нельзя, конечно, - осторожно начал доктор Гилкрист, - предугадать, как человек будет реагировать. Невозможно это сделать, как бы хорошо вы его ни знали. Это может быть для вас неожиданностью. Марина вполне могла воспринять происшедшую здесь трагедию в своем стиле. Она, мягкая и добросердечная женщина, могла сказать: "О господи, бедная, какое несчастье! Как же это могло случиться?" Она могла посочувствовать, не ощущая большой печали. В конце концов, внезапная смерть - не такая уж редкость в мире кино. С другой стороны, она могла воспринять эту смерть как настоящую трагедию и в этот момент решить покинуть сцену. Или же могла быть какая-нибудь совершенно другая причина. Дэрмот решил взять быка за рога:

- Мне хотелось бы знать, что вы сами думаете о причинах ее состояния.

- Не знаю. Не уверен. В конце концов, существует, как вы знаете, профессиональная этика. Отношения между врачом и пациентом.

- Она рассказывала вам что-нибудь?

- Не знаю, имею ли я право отвечать на этот вопрос.

- Марина Грегг была знакома с Хесей Бедкок? Они прежде встречались?

- Не думаю, что до того злополучного дня Марина вообще знала о ее существовании. Нет, дело не в этом. Если хотите знать, к Хесе Бедкок это вообще не имеет никакого отношения.

- Это лекарство, кальмовит, Марина Грегг когда-нибудь принимала его?

- Принимала и принимает. Здесь все его принимают - и Элла Зилински, и Хейли Престон, половина сотрудников студии. Это средство сейчас в моде. Все эти успокоительные препараты по сути своей одинаковы. Людям надоедает одно, они пробуют другое, новое, которое, как им кажется, в корне отличается от предыдущего.

- И оно действительно отличается?

- Ну, в некоторой степени, да. Оно приносит временное успокоение, кое-какую уверенность в себе. Я не особенно люблю прописывать такие препараты, но, в общем, при правильной дозировке они абсолютно безвредны. Они помогают людям, которые сами не могут помочь себе.

- Хотелось бы знать, с какой целью вы мне все это рассказываете?

- Просто пытаюсь решить, в чем мой долг, - объяснил Гилкрист.

- Я врач, и мой долг по отношению к пациенту - хранить в тайне все, что бы он мне ни сообщал. Но у меня есть и другой долг - всеми средствами оберегать пациента от опасности.

Он замолчал. Крэддок внимательно смотрел на него и ждал.

- Да, - сказал наконец доктор Гилкрист.

- Я знаю, что мне нужно делать. Я хочу попросить вас, старший инспектор Крэддок, сохранить в тайне то, что я вам сейчас расскажу. Не от ваших коллег, конечно, но от всех посторонних людей, а также от всех в этом доме. Согласны?

- Я не могу дать вам твердого обещания, - возразил Крэддок.

- Я не знаю всех обстоятельств. Но в принципе я согласен.

- Тогда слушайте, - начал Гилкрист.

- Это может и не иметь никакого значения. Женщины не могут отвечать за свои слова, когда они в таком состоянии, в каком находится сейчас Марина Грегг. Я хочу передать вам ее слова. Повторяю, это может не иметь никакого значения.

- Что же она сказала? - спросил Крэддок.

- После того, что случилось, у нее был нервный срыв. Она послала за мной. Я дал ей успокоительного и стоял рядом, держа ее за руку, говоря, что все будет в порядке. Уже засыпая, она прошептала: "Это предназначалось для меня, доктор" - и впала в беспамятство.

Крэддок в изумлении уставился на него:

- Она вам так сказала? А затем - на следующий день?

- Больше она об этом не упоминала. Позднее я вернулся к ее словам. Она все отрицала. Она сказала: "О, вы, наверное, ошиблись. Я уверена, что ничего подобного не говорила. По крайней мере, я была тогда, должно быть, в полубреду".

- Но вы считаете, что она была в сознании?

- В полном сознании. Конечно, я не могу утверждать, что все было именно так, как она сказала. Кого хотели отравить на самом деле - ее или Хесю Бедкок - я не знаю. Вы, вероятно, знаете это лучше меня. Но одно я знаю точно: Марина Грегг была уверена, что яд предназначался ей.

После недолгого молчания Крэддок сказал:

- Благодарю вас, доктор Гилкрист. Мне понятны ваши побуждения. Если то, что сказала вам Марина Грегг - правда, то это означает, что ее жизнь все еще в опасности, не так ли?

- В том-то и дело, - мрачно произнес Гилкрист.

- В том-то все и дело.

- У вас есть какие-нибудь особые причины верить в то, что это именно так?

- Нет.

- Не знаете ли вы, по какой причине она сама так подумала?

- Нет.

- Благодарю вас.

- Крэддок встал.

- Еще один вопрос, доктор. Известно ли вам, рассказывала она об этом мужу или нет.

Гилкрист покачал головой.

- Нет, - ответил он.

- Я в этом совершенно уверен. Она ничего ему не сказала.

Его глаза на несколько секунд встретились с глазами Дэрмота, затем он быстро кивнул:

- Я вам больше не нужен? Отлично. Пойду взглянуть на больную. Надеюсь, что вы сможете поговорить с ней в самое ближайшее время.

Он вышел, и Крэддок остался в комнате один, поджав губы и что-то тихо насвистывая.

Глава десятая

- Джейсон возвратился, - сказал Хейли Престон, заглянув в комнату через несколько минут.

- Пойдемте со мной, старший инспектор, я провожу вас в его комнату.