Разбитая любовь

В Италии я научилась получать удовольствие от вина, чего раньше не делала, но у меня по-прежнему была низкая восприимчивость к крепкому алкоголю. И я ненавидела чувствовать себя отвратительно на следующий день. В то время как другие подростки моего возраста обычно напивались до беспамятства, устраивая безумные вечеринки в колледже, я уже чувствовала себя старой женщиной. В Европе я впала в крайность, делая все это с энтузиазмом. Пребывание в Италии стало для меня воротами к постоянным развлечениям и пьянству. К тому времени, как я начала работать в музее, мне уже наскучило это, хотя и нельзя отрицать, что у меня с Сэмми было несколько уик-эндов, которые слились в одно пятно. Но теперь я чувствовала, что эта глава моей жизни закрыта. Я хотела большего. Мои крылья были расправлены, но этот город снова грозил их сломать.

— План состоит в том, чтобы держать тебя занятой, пока ты не уедешь, — Стиви отхлебнула бурбон из бутылки, даже не поморщившись. — Что спасет меня от убийства моей матери и тюремного заключения. Выигрыш для всех нас.

— Занятой? В этом городе? — я откинулась назад, наблюдая за вращающимся над головой небом, в то время как вода плескалась у моих ног.

— Завтра вечером состоятся ежегодные прятки с фонариками и поиском сокровищ. Это будет на ярмарочной площади.

— Нет, — я покачала головой.

— Да ладно. Ты правда думаешь, что он будет там? — она закатила глаза. — Скорее всего, она запирает его в клетке каждую ночь, не выпуская из виду.

Я поперхнулась, представляя, как Криста сажает Хантера в клетку. Сегодня она действительно выглядела так, будто хочет пометить его мочой, заявить о своих правах.

— Нет, скорее всего, его там не будет, — вздохнула я. В свои двадцать жизнь Хантера уже сложилась. Двое детей, жена, работа механиком. Если так подумать, то это не звучало так уж и здорово.

— Хорошо. Потому что тебе, возможно, придется меня защищать, — Стиви застонала, вставая.

— Зачем?

— Помнишь Покахонтас? Она уже дважды писала мне, умоляя прийти. Она хочет меня видеть. Эй? Девушка, двигайся дальше! — Стиви закрутила волосы в пучок. — Я же тебе говорила, попробовав однажды, они превращаются в зависимых, — она споткнулась о свои ноги. — Мне нужно отлить.

Я ухмыльнулась, наблюдая за тем, как она петляет к туалетам.

Зависимая. Я могла посочувствовать Покахонтас. Я понимала, каково это, когда кто-то въелся тебе под кожу.

«Нет. Не думай о нем».

Я взяла телефон, нуждаясь в том, чтобы отвлечься, чувствуя, как последняя порция текилы согревает тело, туманя мысли.

Остановившись на номере, я снова зависла над ним большим пальцем. Черт возьми. Я нажала кнопку, и в динамике раздались гудки. Я не должна этого делать. Это глупость.

Телефон продолжал звонить, наконец, послышался хриплый сонный голос:

— Джейм?

— Прости, я знаю, что поздно… или рано… не знаю.

— Сейчас четыре тридцать утра, — я услышала шорох простыней.

— Знаю. Я не должна была звонить. Ложись спать.

— Нет, bellezza (прим. пер. — красавица), — Лука поднес телефон ближе к губам, звуча более бодрым. — Я безумно скучал по твоему голосу. Ты можешь звонить мне, когда захочешь.

Мое сердце согрелось, услышав его ласковое обращение ко мне. Он был очень хорошим мужчиной, и его голос заставил меня осознать, как сильно я по нему скучаю.

«Он бы сделал тебя счастливой, Джейм».

— Я скучаю по тебе, bellezza (прим. пер. — красавица).

— Я тоже скучаю по тебе.

— Voglio fare l’amore con te (прим. пер. — Хочу заняться с тобой любовью).

Желая именно этого, надеясь, что его прикосновение заблокируют боль, я выпалила прежде, чем подумала:

— Жаль, что ты не здесь, чтобы сделать именно это.

Он втянул воздух.

— Il mio amore. Mi torturi (прим. пер. — Моя любовь. Ты меня убиваешь).

Я не могла говорить, мои мозг и сердце воевали внутри моего тела:

Мозг: Не будь дурой. Он идеален. Девочка, ты серьезно его упустишь? Идиотка.

Сердце: Да, слышать эти слова приятно, но любишь-то ты другого.

Мозг: Не доверяй этому глупому органу. Разве он хоть раз приводил тебя к чему-то хорошему?

Сердце: Ладно. Справедливо.

— Я люблю тебя, bellezza (прим. пер. — красавица). Ты была в моих мыслях и снах с того момента, как улетела. Твой запах все еще окутывает подушку.

Его признание было ошеломляющим, я закрыла глаза.

— Мне пора, — прошептала я хрипло, чувствуя, как рыдания подступают к горлу.

— Подожди, — голос Луки повысился. — Скажи, что ты не скучаешь по мне. Что ты не любишь меня.

Я вздохнула, посмотрев на звезды.

— Я скучаю по тебе, Лука. И я действительно люблю тебя, но не так, как…