Разбитная разведёнка

«Совсем нервный из-за них стал, — передёрнул плечами Майоров. — Драться из-за телека он со мной не станет. Морда небритая, и сам бледный, как будто из запоя вышел… Связался с вредной Женькой, и результат на лицо. Всё зло от женщин, — подумал он, вспоминая, как Софья не давала ему спать, громко вздыхая и «случайно» пинаясь, лишь за то, что он после работы подвёз коллегу к торговому центру, и позже эта клуша позвонила и спросила о забытых в машине перчатках. Софья разговор услышала, чего-то себе напридумывала и устроила ему разнос. — Никакого здоровья на них не хватает».

— Но это мои стены, и я решаю, будут в них сверлить дырки или нет.

— То есть…

— У вас с Женей общий ребёнок и всегда есть что обсудить, но она без двух дней моя жена. Я ещё не знаю всех примочек и правил женатой жизни, но могу сразу сказать, что какие бы отношения вас не связывали, орать на неё ты больше не будешь.

Руслан говорил спокойно, как будто безразлично, но это не помешало Андрею снова почувствовать угрозу. Но переговоры и налаживание контакта было его профессиональным навыком, поэтому он быстро взял себя в руки.

— Потому что скоро ты сам будешь на неё орать, — с понимающей улыбкой посочувствовал Майоров.

99. Назад пути нет

— По справедливости это ты должен спать на диване, а не я, — бурчала Женя, размешивая сливки в своём «мягком» кофе на сон грядущий. — Диван хуже кровати, а раз ты предатель, то должен страдать.

— Лягу на диване, — апатично согласился Руслан, прихлебывая чай с имбирём.

— Нет, мне на нём будет удобней, чем тебе, — отмахнулась она от его предложения. — А я забочусь о твоём комфорте, хоть ты этого и заслуживаешь.

— Спасибо, я это ценю.

— И поэтому ты не только помог Андрею присобачить к стене этот дурацкий телевизор, но ещё и выслушал его нытьё!

— Я проснулся от вашей ругани и собрался предложить ему немедленно удалиться, — деликатно описал Руслан своё первоначальное намерение за шкирку вывести Жениного бывшего мужа из квартиры, на прощание предупредив о неприятных последствиях, если он ещё раз будет разговаривать с ней таким тоном. — А потом вспомнил, что послезавтра свадьбы, а я и так эту неделю похерил, и конфликт с Гришкиным отцом нам не нужен.

«Да и жалко мне его стало, — мысленно добавил он. Гришин папа соперником не воспринимался, поэтому его потерянный вид, который он пытался скрыть за бравадой, не грел самолюбие. — Этот Андрейка по исключительной дурости бывшую жену из разряда женщин перевёл в бесполые родственники, а поняв, что это не так, испугался и пытается застолбить своё место в жизни сына, видя во мне конкурента. На него даже разозлиться толком не получилось, только пожалеть или поржать. Он потерял, я нашёл… Нет, нашёл — будто подобрал, а я таким не занимаюсь. Лучше: он про*бал, а я верно всё просчитал и выиграл. Выиграл тот ещё джекпот».

Об этих философских размышлениях Евгения не догадывалась, ей было достаточно озвученного. Это бескомпромиссное и объединяющее «нам», пришлось по душе, и с основным посылом она была согласна, но сказать Руслану какую-нибудь колкость очень хотелось. Из-за этого пришлось поджать губы, напомнив себе, что она сама затеяла выяснение отношений с Андреем, и по-хорошему должна ощущать вину за то, что вынуждает его быть свидетелем и участником мелких разборок.

— Почему ты меня не предупредил? — не успокаивалась Софья, узнав по какой причине Андрей задержался.

— Утром я ещё не знал, как поступлю.

— Свадьба действительно в эту пятницу? Женя беременна?

— В пятницу утром регистрация, вечером банкет. А о беременности не знаю. Губы и, — запнулся Андрей, поняв, что грудь бывшей жены, встретившей его не в одном из привычных халатах, а в симпатичном костюмчике то ли юного самурая, то ли гейши, лучше не упоминать. — И другие части тела у Женьки не увеличились. Ещё Руслан подошёл, при нём спрашивать неудобно было.

Также ему было неудобно рассказывать Софье, что он с чего-то разговорился с Русланом, из-за чего на прощание услышал от бывшей:

— Кто бы мог подумать, что с возрастом ты превратишься в одного из тех чудиков, на которых лучше не смотреть, а то если они поймают твой взгляд в лифте, очереди или на остановке, то начнут болтать обо всём подряд, вываливая на тебя ненужную информацию.

Болтать Андрей начал из-за нервов и ощущения своей инородности. В комнате своего сына с купленным на свои деньги телевизором он почувствовал себя попрошайкой или каким-нибудь распространителем сектантской литературы, которого случайно впустили в квартиру и вот-вот выпрут вон. Первым порывом на это было проблеять что-нибудь в свою защиту, но в отличие от Жени, её мужчина не спорил, а лишь спросил, на какой высоте он собирается вещать небольшой плазменный экран.

Говорил Майоров не столько из-за потребности высказаться, сколько из-за желания разбавить гнетущую тишину. Сначала он пошутил о том, что о предстоящей свадьбе Женя сообщила, но забыла упомянуть о дате. Потом, рассказал о своём родительском долге, а под конец поделился проблемой женской ревности.

— А фамилию она его возьмёт или твою оставит?