Разбитое сердце Лорелеи

— Да ты не смущайся! Пойдём в твою комнату. Переоденься и приходи пить чай вот сюда, — она указала на летнюю веранду и тут же обратилась к сыну: — Ты останешься чаю попить, Гриша?

— Рад бы, — отозвался он, — да грехи в рай не пускают. Дел по горло. Так что, мать, я побежал.

— Пока, пока, — сказала пожилая женщина, не выказывая особого сожаления из-за скорого ухода сына.

Настя догадалась, что Гриша так часто навещает мать, что та не успевает соскучиться.

— До свиданья, Настя, — попрощался Григорий с девушкой, — ещё увидимся.

— Спасибо вам, дядя Гриша, до свиданья.

Хозяйка отвела Настю в небольшую, но такую уютную комнатку, что та от удовольствия чуть в ладоши не захлопала.

— Нравится? — спросила тётя Анюта.

— Очень, — искренне ответила девушка.

— Тогда располагайся, а я пока на стол накрою, — и она вышла, тихо прикрыв за собою дверь.

— Какая я счастливая! — воскликнула Настя и подошла к окну. Она увидела розы, растущие на клумбе, трельяж, увитый виноградом, дальше персиковые деревья, абрикосы, кажется, алычу, груши и… услышала шум моря. «Значит, оно совсем близко», — с замиранием сердца подумала Настя.

Девушке понравилась не только её комнатка, но и тётя Анюта. По рассказам маминой подруги тёти Раи, Настя представляла тётушку Анюту этакой доброй феей. Она именно такой и оказалась.

— Как здорово! — Настя закружилась по комнате. Потом спохватилась, умылась в крохотной ванной комнате, переоделась и отправилась на террасу, которую ей перед этим показали.

Тётушка хлопотала возле накрытого стола, расставляя тарелки с пирожками, ватрушками и разливая ароматный чай, пахнущий мятой и мелиссой.

— А вот попробуй лавандовый мёд, — обратилась она к Насте, — я уверена, что раньше тебе лакомиться им не доводилось.

— Не доводилось, — легко согласилась Настя и зачерпнула чайной ложкой духмяную густую жидкость прозрачно-жёлтого цвета. Поднесла ложку ко рту, осторожно взяла губами совсем немного и замерла. От удовольствия у неё даже дыхание перехватило. И целая гамма послевкусия — сладость, горечь, фруктовые нотки…

— Вы правы, тётя Анюта, в жизни такой вкуснятины не ела.

— Ну так ешь, пока гостишь у меня хоть каждый день, сколько хочешь. Ты, Настенька, пирожок возьми. Этот вот с зелёным луком, а этот с капустой да яйцами.

— Спасибо большое, я всё непременно попробую, — поблагодарила девушка.

После чая тётя Анюта показала Насте свой садик, они вместе набрали целую корзину груш, винограда и персиков. Абрикосы, уже переспевшие, уложили в отдельное блюдо. Часть решили съесть, а часть засыпать сахаром, чтобы завтра сварить варенье.

Кроме фруктов, в саду пахло цветами, травой, влагой от мини фонтанчиков, разбрызгивающих воду.

Правда, систему полива тётя включала ненадолго, привыкла беречь воду. Однако с непривычки от разнообразия ароматов у девушки закружилась голова. Ведь, живя в огромном городе, ей приходилось изо дня в день дышать совсем другими запахами…

— Теперь пойдем, я покажу тебе своих курочек, — сказала тётя Анюта, — а то, как солнце опустится, они спать уйдут.

Куры были большие и ярко-рыжие. Но самое большое впечатление на Настю произвёл петух. Он был тёмно-зелёного цвета, только в хвосте всеми оттенками изумруда сверкали более светлые перья, тоже все зелёные. Большой гребешок был словно вырезан искусной рукой мастера из цельного куска рубина, а глаза отливали оранжевым янтарём.

Настя ни разу не видела такого петуха — абсолютно зелёного, и, не удержавшись, она воскликнула:

— Какой красавец!

Петух, вероятно, оценив её искреннее восхищение, склонил голову сначала направо, потом налево, внимательно посмотрел и одобрительно пробормотал: «Ко-ко-ко».

— А когда он будет петь? — спросила шёпотом Настя.

— Скоро. В полночь, потом до зорьки и на зорьке.

— Всегда в одно и то же время? — спросила Настя.

— Примерно, — улыбнулась тётушка Анюта.

Каштан, которому хотелось получить свою порцию внимания и восхищения, крутился у них под ногами. Когда хозяйка ласково потрепала его, как Настин братишка Вася, запрыгал на месте, а потом, тихо поскуливая, завертел хвостом.

Девушка, мечтающая с детства о собаке, но не имеющая возможности поселить ту в их маленькой квартире, быстро подружилась с Каштаном и всегда откладывала лакомый кусочек, чтобы угостить новоприобретённого друга.

Оставшуюся часть вечера они просидели на террасе. Тётя Анюта интересовалась, как там живёт Рая, и вообще, как жизнь в далёких российских городах.

Темнота наступила неожиданно для Насти, то есть практически мгновенно. Точно кто-то опустил фиолетовый бархатный занавес и горстями рассыпал по нему крупные мерцающие звёзды, а для полного очарования повесил и луну, ослепительно яркую и низкую. Казалось, если привстать на цыпочки, то до луны можно достать рукой.

Когда глаза девушки, привыкли к ночному освещению, Настя увидела, как над петуниями и левкоями порхают большие ночные бабочки. В этом приморском городе всё было таким удивительным и волшебным…

— Пошли-ка в дом, — донёсся до неё голос тёти Анюты, — у тебя уже глаза слипаются.