Разбитые. Как закалялась сталь (СИ)

Николь попыталась улыбнуться, но слёзы крупными бусинами падали на землю. В этой улыбке не было ничего радостного, она вымученная и горькая, от неё всё внутри сдавливало, а шею словно сжимало чьей-то крепкой рукой — вот-вот хрустнет, но этого не происходит. Ничего не происходит.

Только последние взгляды, последние касания, последние брошенные друг другу слова. Это уместилось в считанные секунды, прежде чем глаза Тео закрылись навсегда.

Николь не отпустила руку Нотта даже после того, как не смогла больше почувствовать его пульс. Она нежно гладила его холодные пальцы своими, не желая осознавать, что она лишилась ещё одного близкого человека. Ведь если это так, то разве есть смысл продолжать жить?

Рейнер не замечала ни заклинаний, которые пролетали мимо неё, ни пожирателей смерти, ни авроров, не слышала, как до неё пытались докричаться, и сопротивлялась, когда её пытались оттащить от тела Тео.

Нет, она его не бросит, не оставит одного. Обещала ведь быть рядом. Неужели сейчас сможет нарушить своё обещание?

В голове резко промелькнули картинки её сна и такие отчаянные мольбы Пэнси: «Спаси». Она имела в виду Тео. Николь должна была спасти Тео. Но ничего не вышло.

Твою мать…

Он мёртв. Мёртв…

Николь закричала. Громко. Выплёскивая всю боль. Всхлипы рвались из её груди наружу. И она не сдерживала их.

Николь наклонилась и оставила поцелуй на щеке Нотта.

Теперь он рядом с Пэнси. Навечно.

***

Драко нёсся вперёд, не обращая внимания на пролетающие мимо заклинания. Казалось, что его сердце вот-вот вырвется из грудной клетки, а может и вовсе разорвётся от боли и эмоций, охвативших его едва живую душу. Сколько мёртвых тел валялось под ногами, и уже трудно разобраться кто из них кто. Но Драко волновала лишь она.

Николь была недалеко от полуразрушенной стены. Он не видел её с самого начала битвы и не знал, жива ли она. Неприятные мысли лезли в голову, но Малфой упорно старался их игнорировать. Он видел русую макушку и бежал, попутно отбиваясь от летящих в него заклинаний.

— Никки! — крикнул он, приземляясь на колени рядом с ней. Его взгляд скользнул по человеку, над которым склонилась девушка, и у Драко перехватило дыхание. — Нет, нет, нет, нет… — шептал Малфой, протягивая руку к другу. — Нет! — взревел он, утыкаясь лицом в грудь человека, с которым провёл всё детство.

— Я не спасла… Это моя вина… Моя… — слёзы катились с глаз Николь, падая на ладони Нотта. — Я не хочу оставлять его тело здесь…

— Мы не можем… Не можем взять его с собой… — заикаясь сказал Драко. — Мы вернёмся за ним позже, обещаю, — он взглянул на Николь, не беспокоясь о том, что она увидит его слёзы.

Рейнер кивнула, всхлипывая, и поднялась на ноги. Драко последовал её примеру, бросая последний взгляд на друга, и сунул дрожащие руки в карманы. Он замер. Пальцы сильнее обхватили злополучный пузырёк и достали его.

— Это… — Николь коснулась склянки с зельем и поднесла руку ко рту. — Ты не отдал ему… — утвердительно заявила девушка.

— Я… Я не видел его… Я… Мерлин… Я убил его…

— Нет, Драко, тебя здесь не было, ты не виноват.

— Что стали?! Умереть хотите? — послышался женский голос, и они обернулись на звук. Дафна Гринграсс сражалась с огромным пауком, и это заставило Драко и Николь вспомнить, что у них нет времени на скорбь и самобичевание. Они займутся этим после битвы. Если выживут.

— Помоги Дафне, а я подберусь поближе к замку, — сказала Николь, вытирая слёзы, быстро чмокнула парня в щеку и побежала в школу прежде, чем Драко успел ответить.

Рейнер бежала, посылая зелёные лучи в противников, которые появлялись на её пути. Война принуждала её биться, но Николь не получала от убийств ничего, кроме боли и сожаления.

Она бежала, пока не споткнулась о чью-то руку. Девушка резко остановилась и посмотрела под ноги, чувствуя, как глаза снова наполнились слезами.

Фред Уизли, один из самых близких ей людей, безжизненной куклой лежал на полу. Его глаза были закрыты, мышцы лица расслаблены. Он ничего не чувствовал, ничего не думал. Его не было.

Его больше не было.

Ноги не держали, подкашивались, и Николь упала на колени с такой силой, что ощутила, как ткань поношенных штанов порвалась, и нежную кожу расцарапало стекло из выбитых во время битвы окон. Она хотела кричать, но была не способна. Сейчас она вообще ни на что не была способна, кроме как позволить себе зарыдать.

Руки сами потянулись к нему, а в голове стоял такой крик, что он начал сводить с ума. Она ничего не видела, потому что слёзы непрерывно лились из глаз, словно сейчас шёл самый сильный ливень за всю историю мира.

Чьи-то холодные руки обхватили её сзади, потянули назад, прижали к груди, в которой отчаянно билось сердце. Она не видела, но чувствовала — это был Джордж.

Николь озверела. Ещё один её близкий друг пал в бою и, похоже, этому не будет ни конца, ни края.

Она вырвалась из хватки Джорджа, вытерла слёзы и крепче обхватила палочку. Если он победит, все смерти будут напрасны. Николь не позволит этому случиться. Она сорвалась с места и побежала в самую гущу событий. Готовая рвать и метать.