Разбой в крови у нас

Ямщик легко отпер деревянные двери конюшни и шагнул внутрь. Там пахло, как и положено, сеном, лошадиным навозом – знакомые с детства запахи. В конюшне было темно, так как лунный свет не проникал вглубь. Ямщик достал предусмотрительно прихваченную в доме свечу и затеплил ее от собственного огнива.

Свечу он вручил Катерине и велел ей светить ему.

Заметив огонь, лошади забеспокоились: фыркали, дергали ушами и переминались с ноги на ногу. Захар принялся гладить их по холеным бокам и говорить что-то ласковое с самыми успокаивающими интонациями, на которые был способен.

Катерина тем временем подошла к стоящей здесь же и полностью готовой к путешествию карете.

Успокоив лошадей, ямщик решил начать с кареты. Прихватив стоявший у стены черенок от лопаты, он в несколько ударов вышиб дышло и принялся за оглоблю передних колес. Карета просела, так что Захар едва успел отскочить.

В этот момент Катерина взвизгнула и дернулась так, что свеча в ее руке чуть было не погасла. Из-за этого ямщик не сразу понял причину ее испуга, а когда понял, то эта причина уже успела ухватить оставленные у входа вилы.

Судя по Катюшиному описанию, это был хозяйский кучер – верзила выше Захара на полголовы и в два раза шире в обхвате. Ямщик отскочил, скрываясь за каретой.

Кучер, держа вилы наготове, неспешно обходил карету справа. Поколебавшись мгновение, Захар ринулся ему навстречу. Мужик удивился, но поднял вилы.

Тут Захар распахнул перед его носом дверцу кареты и скользнул внутрь. Кучер сделал замах, но дверца уже захлопнулась. Пока он ее открывал и пытался просунуть внутрь свое громоздкое оружие, Захар уже выскочил по другую сторону кареты.

Пользуясь свободным мгновением, он лихорадочно оглядывался в поисках какого-нибудь оружия.

– Сюда! – окликнула его догадливая Катюша и указала на прислоненные к лошадиным загонам мотыги.

Захар схватил первую попавшуюся и развернулся к своему противнику. Силой такого верзилу ему было не одолеть, нужно будет как-то изловчиться…

Поначалу Захар только отступал, следя за тем, чтобы его не загнали в угол, уворачивался и отводил удары черенком мотыги.

– Вор проклятый! – впервые открыл рот кучер, которому надоело носиться за вертким противником. – Получишь от меня на орехи!

Захар молча отвел очередной удар и вдруг почувствовал, что мотыга, снабженная отверстием для отвала земли, случайно сцепилась с попавшим в это отверстие зубцом вил. Это был подходящий момент!

Вместо того чтобы пытаться высвободить свое оружие, ямщик постарался не позволить им расцепиться. Схватившись за черенок мотыги обеими руками, он дернул его со всей возможной силой.

Вилы вылетели из могучих рук кучера и, упав на солому, скользнули в сторону. Обрадованный Захар на мгновение выпустил из поля зрения своего противника. А зря.

Взбешенный кучер со всего размаха заехал ему кулаком в грудь. Молодой человек потерял равновесие и начал падать. Воспользовавшись этим, кучер бросился противнику под ноги и повалил на усыпанный соломой земляной пол.

Захар попытался вывернуться, пинаясь и дергаясь, но мужик крепко держал его в своих медвежьих объятиях. Ямщик попытался ползти, чтобы ухватиться за перекладину лошадиного загона, но кучер был слишком тяжел. Он уже ухватил Захара за пояс и продолжал тянуть его к себе. В следующее мгновение его руки могли обхватить молодого человека за горло.

Тогда Захар, так и не выпустивший из рук мотыгу, сделал замах и вслепую опустил ее туда, где должен был находиться схвативший его враг. Раздался глухой стон, и хватка на поясе ослабла. Захар вырвался и в мгновение ока уже стоял на ногах возле кучера.

Удар пришелся на спину мужика, как раз под лопатку. Недавно наточенная мотыга не только разрезала мышцы, но и, похоже, сломала пару костей. Кровь из раны лилась широким потоком и пропитывала солому вокруг. Кучер не шевелился и не приподнимал головы, а только глухо стонал.

– Боже! Ты его убил! – взвизгнула позеленевшая то ли от ужаса, то ли от вида крови Катерина.

– Да нет же! Главное, чтобы он не истек кровью.

Захар отбросил в сторону мотыгу и, схватив за руку девушку, бросился к выходу. Это он сделал как раз вовремя.

По дорожке от флигеля к конюшне уже спешила кухарка со своим, уже знакомым беглецам сыном.

– Где он? Что вы с ним сделали, изверги?! – еще издали закричала женщина.

Захар скрипнул зубами – о незаметном побеге можно было забыть. Не говоря ни слова, он бросился прочь, таща за собой перепуганную Катерину.

– Убили, проклятые, убили! – раздался им в спину вопль кухарки, заглянувшей в конюшню.

– Теперь он точно кровью не истечет, – успокоил Катерину Захар и припустил по парку в сторону пролома в стене.

* * *

Когда Анастасия Леонтьевна пришла в себя, в лишенное штор окно светила половинка растущей луны. Уходя, Вострогов забрал с собой лампу, и потому только она освещала комнату.

Все тело вдовы затекло, но размяться ей было сложно. Поднявшись на ноги, она могла сделать три шага вдоль спинки кровати в одну сторону и столько же в другую. Именно за этим занятием ее застал Тихон, осторожно прокравшийся в комнату.