Разбой в крови у нас

Захар не стал возражать и привалился боком к плечу Григория. Это было куда лучше, чем холодный металлический борт парохода за спиной. Стало немного теплее.

– Говорят, здесь раньше совсем маленькие пароходы ходили, – вдруг заговорил крестьянин, будто сказку ребенку рассказывать начал. – И вот вроде бы шел такой пароходишко какого-то пермского купца по этим местам, а реку как раз вздумал переплыть медведь. Народ на пароходе, как его увидел, давай кричать, свистеть да улюлюкать. Вот медведь и обиделся. Подплыл к пароходишку да и уцепился за него. Грузная шельма такая – за какой борт уцепится, туда и кренит, так что уже не до смеху стало.

Захар заметил, как окружающие замерзшие и злые мужики перестают стучать зубами и с интересом косятся на его спутника, слушают байку.

– У одного пассажира легкое ружьишко было, вот он и давай палить по зверюге картечью. А тот и не чешется – что ему от картечи-то будет? Давал капитан полный ход – не собьешь мишку. Стали его топором рубить, лапу повредили, тогда отпустил… Вышел на берег и давай себе лапу зализывать.

– А вот я помню, случай такой был… – подхватил эстафету баек ссутулившийся у другого борта усатый мужик в армяке и принялся рассказывать что-то невероятное о своих приключениях на пути в Астрахань.

Захар слушал вполуха и смотрел вполглаза – сон все-таки его одолевал. По Каме полз промозглый утренний туман, и где-то на горизонте поднималось тусклое солнце. Берегов было не разглядеть, но это не дольше чем на пару часов.

Убаюканный Захар не сразу заметил, что пароход замедляет ход. Просто в какой-то момент туманный берег перестал двигаться перед его полузакрытыми глазами, и он встрепенулся.

– Почему стоим? – тут же раздались тревожные голоса со всех сторон. – Что случилось?

Людям никто не отвечал. Похоже, что на всем судне только пассажиры четвертого класса заметили остановку. Остальные еще спали в своих каютах. А команда и капитан с «чернью» общаться не спешили.

– Не у Пьяного ли бора встали? – спросил усатого болтуна Григорий.

Тот подскочил и принялся вглядываться в туман.

– Видать плохо, но похоже, что у него самого, – наконец заключил усач. – Думаешь, разбойнички шалят? Да не видать их что-то…

И тут, будто в ответ на эти слова, раздались частые беспорядочные выстрелы, оглушительность которых немного уменьшил туман. Мужики попадали на палубу, но вскоре стало ясно, что стреляют в воздух, просто для острастки.

Когда выстрелы стихли, раздался чересчур громкий и какой-то искаженный голос:

– Эй, на пароходе! Не волнуйтесь и не пужайтесь! Уплатите нам за проезд по реке и плывите дальше, куда пожелаете!

Из тумана показались наконец многочисленные весельные лодочки, и несколько угольных катеров притарахтели откуда-то из-за полускрытой в белом молоке косы. На одной из лодок возвышался во весь рост человек с железным раструбом, из которого и доносился его искаженный голос. В лодках и катерах сидели разбойники, вооруженные в основном охотничьими ружьями, но у некоторых были револьверы.

– Мужички на нижней палубе могут не волноваться – их мы трогать не будем! – снова заговорил человек с раструбом. – У них взять нечего! В третий класс тоже лезть не будем – больше возни, чем толку! А вот верхним придется раскошелиться! Ждите наших сборщиков податей!

Мужики на палубе, услышав все это, заметно успокоились и принялись усаживаться на покинутые было места.

– Нас же больше в несколько раз! – удивленно воззрился на это Захар. – Стоит только начать, и им несдобровать!

– Да ради кого стараться-то? – удивился услышавший его слова сосед, похожий на бурлака. – Пусть и разбойнички подзаработают, а мы посмотрим.

И действительно, никто из пассажиров третьего и четвертого класса не проявил ни малейшего возмущения. Похоже было на то, что они даже с симпатией наблюдают за лиходеями, перебиравшимися через борта парохода и поднимавшимися на верхние палубы.

Капитана видно не было, а его помощник тут же был схвачен разбойничьим командиром и уведен куда-то в трюм. Часть команды парохода, оказавшаяся на палубе, без сопротивления указывала лиходеям дорогу и помогала открывать запертые двери с помощью запасных ключей.

Захар не мог видеть, что творится там, на верхних палубах, но слышал изредка доносившиеся возгласы и ругань. Не все пассажиры готовы были добровольно расстаться с нажитым добром. За четвертым классом разбойники почти совсем не следили, только несколько лиходеев в лодках поглядывали на палубу и явно скучали.

– Надзор несерьезный – можно сбежать, – шепнул паломнику Захар.

– Можно-то можно, а что делать будешь, коли сбежишь? – хмыкнул Григорий. – Пароход-то стоит!

– Так вот и нужно его паровую машину запустить снова! – не унимался Захар. – Ясно же теперь, что из тех двоих, которые переписывались через книгу, пассажиром был только один. А второй матросом служит, поди, поближе к машине этой, и знал, что там нужно подкрутить, чтобы пароход встал, где лиходеям надобно! Если этого подлеца найти да заставить поломку исправить, то пароход опять пойдет. А разбойникам на своих лодчонках за ним не угнаться!