Разбой

Рога Шадаа Зунари качнулись в недоумении. За мистагогом Меттхильд ходила слава иконокласта: бывало, вместо науки, Курум Алностович начинал рядить о пользе безначалия и добровольного самоуправления, чем ввергал слушателей в оторопь: какой же полис без епарха, а цех без старшины? Но и в самых заумных Курумовых построениях не было ни слова о какой бы то ни было пользе от беззакония, тем паче о вреде от следования закону.

Безумным Задаровым речам положило конец приближение брусовского рушения, сопровождаемое дробным стуком подков по железной решётке моста, конским храпом, и лязгом доспехов.

– Врагам на погибель! – Кромослав поднял меч в приветствии.

– Поморью на славу, – отозвались воины пеплинского копья, включая Меттхильд.

– Теперь, кстати, из двух поветов достанет представителей для веча, – прикинул воевода.

– Созовём вече, моё слово – боргундцам помочь, – сказала мечница.

Кивнув, Вратислав вновь поднёс трубку к шлему:

– Порай, разбойники на острове заложников взяли, надо с осторожностью к делу подойти. Ты… Кьяртан?

Воевода почесал нос, уставясь на разбойного недоросля, в свою очередь, в ужасе созерцавшего брусовскую подмогу.

– Ты говорил, Олоф вас за конями посылал?

Кьяртан кивнул.

– И именно за липицкими?

– Да, даже кроки начертил, где конюшни! В первом месте, нас картечницей встретили…

– Кромославу вон в пояс кланяйся, что встретили, а не в последний путь проводили, глистопотам ты кошкоблудный! А зачем Олофу кони?

– Про то он не сказал!

– Ну что ж… – воевода критически оглядел паром, Кьяртана, брусовчан, и оставшиеся на южном конце моста сани с безоткатной пушкой. – Олоф, значит, этого парома с конями ждёт?

– Так, – недоуменно согласился разбойный воблоед.

– Старостиха, мечница, староста, прошу вече собрать, да мне перед вечем слово держать! – воевода отвесил по поклону на север Венцеславе с Меттхильд и на юг Кромославу. – Олоф, вор гамлеборгский, ослоложец боргундский, и трупосос викский, парома с липицкими конями ждёт? Сделаем же так, что он его дождётся!

Глава дюжина вторая. Над Янтарным Морем

Грифон Поморья над Гамлеборгом

Гнёвская дружина подняла знамя с чёрным грифоном над Печной башней Гамлеборгского замка, спустя десять часов после высадки на остров Боргунд, захваченный разбойниками. Башня была взята в пол-десятого утра копьями Брусова и Пеплина при поддержке боргундских танов. Все разбойники были перебиты, за исключением раненных в бою до беспамятства.

Взятие твердыни завершило сражение за остров, что лежит к западу от Танемарка, к северо-западу от бодричан, и к северу от Поморья. Остров занимает ключевое положение в Янтарном море. Удержи его разбойники, каждый морской и воздушный путь через море оказался бы под угрозой.

Вратислав сын Вышеполка, гнёвский воевода и предводитель поморян и танов, сказал, что это была самая жестокая битва в Янтарном море на памяти ныне живущих.

На девятый день до весеннего солнцележания, остров Боргунд был захвачен ватагами Олофа из Вика и Тангбранда Кривозубого. Налётчики воспользовались отсутствием большинства боргундских мужей, чьи промысловые корабли вмёрзли в лёд к северо-западу от мёрского берега. Олоф из Вика предательством проник в город Хаммархус, войдя в гавань под белым щитом. Его ватага, числом шесть дюжин, высадилась на берег и принялась убивать, грабить, и брать заложников.