Разбойник и Мишка (рассказы)

- Прощальный номер, батько, - проговорил раскрасневшийся Петя, отстраняясь от отцовских усов, щекотавших его лицо.

- Наш-то прощальный - это верно, а тебе придётся ещё выступать.

- Нет, батько, я с вами поеду.

- Петро, я уже говорил. Нельзя тебе ехать. Это ж тебе не цирк... Мне-то не привыкать, а ты ещё малый.

- С собой не возьмёшь - всё равно убегу.

- Хватит тебе, дурень. Тебе жить надо. Убить могут.

- Поеду, - упрямо твердил Петя, - всё равно поеду. Мне уже скоро паспорт дадут. А ты думаешь, что я всё маленький.

Митрофан Николаевич смотрел на сына и думал: "Упрямый, весь в меня".

...Всю ночь по улицам Москвы двигались колонны войск, машины с пушками на прицепах, громыхали танки. Чуть брезжил рассвет, когда из ворот цирка выехала группа всадников-казаков. Впереди ехал Митрофан Николаевич, за ним - попарно молодые казаки, группу замыкал Петя. На лицах казаков было суровое выражение. А Петя радовался. Он едет на фронт! Ему хотелось улыбаться, говорить с товарищами и даже запеть песню, но он молчал. А то ещё подумают - мальчишка. Чтобы казаться побольше, Петя приподнялся над седлом и ехал на вытянутых ногах.

Отец оглянулся на сына и подумал: "Радуется, дурачок, и не знает, что в пекло едет... Пропадёт дытына, и роду Сердюков не останется. И зачем только я его взял?.."

Вся группа цирковых наездников попала в кавалерийский полк, которым командовал подполковник Мирошников. Циркачей (как их прозвали в полку) посылали в разведку в тылы врага, и они часто привозили в седле "языка".

Но в эти опасные выезды разведчики не брали Петю. Он ездил с поручением в подразделения или в тыл полка. Петя обижался. Он жаждал подвигов, а его не пускали в настоящее дело. Петя пытался уговорить командира полка, но тот, как и отец, был непреклонен:

- Рано тебе, Петя, в бой идти, приучайся пока, присматривайся, а там видно будет... Война не на один день. Придёт и твоё время.

- Да, придёт... Гайдар вон в пятнадцать лет в разведку ходил, а мне скоро шестнадцать будет.

Но и ссылка на Гайдара не помогла Пете. Казачонок уходил от командира полка рассерженный. "Наверно, с батьком договорились не пускать меня..." думал он.

Стоял дождливый, слякотный октябрь сорок первого года. Враг наступал. А отступать нашим некуда - ведь позади Москва.

Однажды командир полка вызвал к себе Петю:

- Скачи, казак, к соседям слева и установи с ними связь. Что-то не отвечают. Да смотри в оба. Опасно. Обстановка видишь какая...

Подполковник Мирошников развернул перед Петей карту с "обстановкой".

- Смотри и запоминай: вот наше боевое расположение. Доложишь им. Их штаб должен быть вот тут, в деревне Королёвке.

Петя внимательно посмотрел на карту и сказал:

- Понял.

- Ну, аллюр три креста!

- Есть! - воскликнул Петя и пулей вылетел из избы, где располагался штаб полка.

Петя накинул на себя бурку и, вскочив в седло, с места рванул Ласточку в галоп. Наконец-то он получил настоящее боевое задание! Он выполнит его, и пусть тогда батько увидит, что Петро уже не маленький: сам командир полка задание дал и даже казаком назвал!

Где-то недалеко, справа, ухали пушки, и земля вздрагивала. В небе гудели вражеские самолёты. За лесом, слева, горела деревня, едкая гарь доносилась до Пети. "Жгут, сволочи..." - подумал он.

Сначала Петя ехал по истоптанному мягкому полю, копыта коня вязли в сырой земле. Потом он спустился в балку и поехал кустарником. А вот и берёзовая роща на высотке. За ней должна быть Королёвка.

От южной опушки рощи до деревни Королёвки не более километра. Выехав на опушку леса, Петя направил Ласточку к деревне широкой рысью.

Деревня состояла из одной длинной улицы. Деревянные серые домики притихли и будто ссутулились. Никого не видно. "Здорово замаскировались... - подумал Петя, въезжая в улицу и поглядывая по сторонам... - Наверно, все жители эвакуировались..."

И вдруг он услышал неясный человеческий гомон где-то в середине улицы. Вон кто-то вышел со двора на улицу - в каске и шинели грязно-серого цвета. Похож на немца. Наверно, пленный. Но у него в руках автомат! Неизвестный солдат сначала уставился на чёрного всадника, а потом побежал во двор и закричал истошно: "Казак-партизан! Казак-партизан!"