Раздели со мной удовольствие (СИ)

Изумруд остановилась у кабинета принца Алмаза. От волнения сердце выпрыгивало из груди каждый раз, стоило ей приблизиться к этому мужчине. И каждый раз, словно по щелчку, она лишалась воли перед ним. Изумруд понимала, какую безграничную власть Алмаз имел над ней, и у неё не возникало желания противостоять его влиянию. Наоборот, с удовлетворением признавала своё полное подчинение Алмазу. И порой эти мысли пугали её саму.

Постучавшись, она подождала, как это было принято, и после вошла. Алмаз сидел на троне, покачивая в руках бокал с красным вином. На его лице не отображалось ни единой эмоции, и Изумруд замерла в ожидании. От его пронизывающего взгляда горело всё тело, обжигало изнутри — она как будто ощущала его физическое воздействие. Время замедлилось. Наконец, уголки его губ дрогнули в ухмылке. Лёгким кивком Алмаз показал, чтобы она проходила. Изумруд вздрогнула от предвкушения и закрыла за собой дверь.

Она дошла до середины кабинета и остановилась. Завела руки за спину, потянула за молнию — платье заскользило по телу, обнажая изящные формы. Изумруд переступила его и опустилась коленями на мягкий, шелковистый ковёр, замечая, как зрачки у Алмаза расширились от страсти, как он пожирает и имеет её взглядом. Да, она хорошо изучила за это время, что ему нравится, что доставляет наибольшее удовольствие. И что раздражает. Ей хотелось раздразнить принца Алмаза, также зная, каким жёстким и несдержанным он бывает после её представлений. Она улыбнулась. Расстегнула бюстгальтер, и её округлая, большая грудь призывно подпрыгнула. Трусики снимала не спеша, представая перед принцем в одних высоких сапогах. Изумруд облизала пальцы, засовывая их глубоко в рот. Не отрывая взгляда от Алмаза, она растёрла слюну, ведя по подбородку, шее, опустилась к груди. Кожа блестела от влаги, она обхватила пальцами затвердевшие соски и сжала сильнее, издавая тихий стон.

— Ко мне, — приказал он, раздвигая ноги.

Выгибаясь по-кошачьи, она подползла к подножию трона и снова остановилась.

— Ближе, Изумруд.

— А если я откажусь?

— Попробуй, — предостерегающе сказал Алмаз, а в его глазах полыхнуло фиолетовое пламя.

Изумруд сглотнула. Подавила в себе желание тут же сдаться, отдаться ему, и развернулась спиной, прогибаясь в пояснице. Она раздвинула руками ягодицы вместе с половыми губами, натягивая дырочки так, что они раскрылись, демонстрируя Алмазу влажное влагалище. И чтобы довести его окончательно, она ввела пальцы глубоко внутрь, чередуя три и четыре. Представляя, как он на неё смотрит, Изумруд дрожала от возбуждения и с громкими стонами энергично мастурбировала.

Алмаз не выдержал. Член стоял колом и неприятно упирался в брюки.

— Подползи, — скомандовал он таким тоном, что Изумруд больше не осмелилась ослушаться.

Она подползла к нему и когда остановилась у разведенных ног, Алмаз поднялся, отбрасывая бокал в сторону. Он расстегнул молнию на брюках, подхватил Изумруд и поставил коленями на трон. Алмаз намотал волосы на кулак, потянул на себя, вынуждая её выгнуться дугой. Шлёпнул несколько раз по упругим ягодицам до красноты и вошёл в мокрое влагалище: резко, на полную длину, до самого основания. Боль на грани с удовольствием. Он начал трахать её, с силой вбиваясь в тело. Звук от шлепков и криков Изумруд заполнили кабинет.

— Ты этого добивалась? — прорычал он, кусая её за плечо и облизывая место укуса. — Этого? — Он толкнулся так резко, что Изумруд содрогнулась. — Я задал вопрос. Отвечай!

— Да… Пожалуйста… Ещё, — через крики и стоны проговорила она.

— Хорошая девочка. — Алмаз ускорился. — И получишь своё наказание.

Он вытащил член, плюнул на анус, быстро размазал пальцами слюну и вошёл. Так же резко, стремительно, не жалея. Её разработанная попка пропустила в себя почти без сопротивления. Изумруд закричала, упала на локти, но Алмаз потянул её за волосы на себя.

— Не смей опускаться. Поняла?

— Слушаюсь, — на выдохе ответила она.

Алмаз набрал такой лихорадочный темп, что Изумруд еле удерживалась на руках. Вбивался на полную силу, что ягодицы саднили от ударов с пахом. Да, именно этого она и хотела: ощутить на себе его скрытый ото всех темперамент, его бушующую страсть. Чтобы он имел её до синяков на теле и крепатуры в мышцах. Чтобы потом не могла неделю спокойно сидеть. И от этого наслаждения текла ещё больше, а голос срывался от криков. Алмаз снова дёрнул её за волосы и прошептал на ухо:

— Кричи громче.

И Изумруд кричала, потому что просто не могла сдерживаться. Алмаз трахал её резкими, грубыми рывками, чередуя влагалище с анусом. Она вся сжималась внутри, содрогалась от каждого его толчка. А он упивался её отзывчивостью и чуткостью. Ему нравилось наказывать её за непослушание. Нравилось наблюдать, как дерзость в её гордом взгляде сменяется на полное подчинение. Нравилось, что с ней он мог выпустить своих демонов, трахая в полную силу, и получать в ответ стоны удовольствия.