Раздражающие успехи еретиков

Ящерокот устроился у нее на коленях, и она с улыбкой погладила его короткую роскошную шерсть.

— Вы ведь понимаете, не так ли, что единственная ценность людей для ящерокошек — это тот факт, что у них есть руки? — спросил Стейнейр.

— Чепуха, ваше преосвященство. У них также есть кувшины с молоком.

— Ну, да. Это тоже есть, — с улыбкой согласился Стейнейр. Затем, когда Эйдорей откинулась на спинку стула, все еще поглаживая ящерокота, он склонил голову набок. — Полагаю, что, прежде чем нас прервали, вы собирались объяснить, почему вам может понадобиться мой совет?

— Да. — Ее пальцы не переставали двигаться, но выражение ее лица стало очень серьезным. — На самом деле, «нужен ваш совет», вероятно, было не лучшим способом выразить это, но думаю, что мне действительно нужен ваш духовный совет.

— Конечно, — пробормотал он, его глаза потемнели от беспокойства, когда он впитал выражение ее лица и тон ее голоса.

— У меня есть письмо для вас, ваше высокопреосвященство, которым мне поручено поделиться с вами и с императором. Это от моего очень близкого друга, и мой друг сделал предложение, которое может быть очень ценным для Чариса. Но если это предложение будет принято, это также может быть очень опасно для… моего друга. Итак, я пришла к вам, чтобы принести вам письмо, а также попросить вашего совета. Вы не только член имперского совета, но и священник. Мой друг уже многим рисковал во многих отношениях. Я… не решаюсь допустить, чтобы к этому добавился еще больший риск, но я не уверена, что имею право принимать это решение за кого-то другого. Поэтому, прежде чем я передам это предложение императрице Шарлиэн, я хочу немного рассказать вам об этом письме, о причине, по которой оно было написано, и о том, что оно подразумевает.

— И спросите мое мнение о том, должны ли вы позволить своему другу подвергаться дополнительному риску, о котором вы только что упомянули? — мягко спросил он.

— Да. — Она посмотрела ему в глаза. — С политической точки зрения я знаю, каким должен быть ваш ответ, ваше преосвященство. Но я также узнала вас как одного из Божьих священников. Я прошу вас рассмотреть этот вопрос как священника.

— Всегда, — просто сказал он ей, и она вздохнула с облегчением.

Она посидела еще несколько секунд, поглаживая Ардина, затем встряхнулась.

— Ваше высокопреосвященство, когда я впервые прибыла сюда, в Теллесберг, вы, император и императрица выразили свое облегчение и удивление тем, что мне это удалось. Ну, я бы этого не сделала без помощи дорогого друга. Позвольте мне рассказать вам о ней.

— Отцом Ниниэн был великий викарий Жоэл, который, как вам, возможно, известно, приходился мне дядей. К сожалению, ее мать умерла через два года после ее рождения, и мой дядя — который, я уверен, должен был обладать некоторыми ценными качествами, помимо его поистине выдающихся способностей к лицемерию и эгоизму и неоспоримого умения манипулировать политикой Храма, хотя вы понимаете, я никогда не наблюдала это лично, — не желал признавать свою незаконнорожденную дочь.

Губы Эйдорей сжались в припомнившемся гневе, а ее глаза были полны.

— К счастью, дядя Жоэл еще не стал великим викарием. В то время он был всего лишь викарием, как и мой отец. Отец и мать были достаточно злы на него, чтобы не позволить простому негодованию викария помешать им взять ее к себе, и пока ей не исполнилось двенадцать лет, она воспитывалась в доме моих родителей, они назвали ее Ниниэн, потому что она была таким красивым ребенком, и она выросла такой же прекрасной, как настоящая Ниниэн. По сути, она была моей сестрой, а не просто двоюродной сестрой, хотя даже отец и мать не были готовы открыто признать ее кровное родство с нами. В конце концов, нужно было поддерживать «видимость».

— Потом ее отца избрали великим викарием, и все изменилось. Он настоял, чтобы мои родители отослали Ниниэн подальше, и на этот раз они почувствовали, что у них нет другого выбора, кроме как согласиться. Поэтому они отправили ее учиться в монастырскую школу. Думаю, они надеялись, что она сможет найти призвание, которое надежно убережет ее от глаз моего дяди, и полагаю, что в некотором смысле ей это удалось.

На этот раз губы Эйдорей дернулись в том, что, очевидно, было забавой.

— Уверена, что такая бедаристка, как я сама, провела бы целый день, решая, почему она выбрала именно то призвание, которым занималась. И не сомневаюсь, что обстоятельства ее собственного рождения сыграли свою роль. Но я искренне не думаю, что она сделала это просто потому, что была уверена, что это заставит ее отца веками переворачиваться в могиле. В любом случае, что она сделала, так это сменила имя и…

* * *

— …и вот как Анжилик смогла помочь мне и мальчикам сбежать в Чарис, — закончила Эйдорей некоторое время спустя. — У нее есть всевозможные контакты, и одному из них удалось тайно доставить нас на борт корабля так, что ни один из разыскивающих нас шулеритов не понял, кто мы такие.

— Похоже, она довольно удивительная женщина, — сказал Стейнейр. — Я бы хотел, чтобы у меня была возможность когда-нибудь встретиться с ней.