Раздробленный свет (ЛП)

— Абсолютно. — Гидеон смотрит на меня, сверкая улыбкой в тусклом красном свечении светодиодных ламп. — Она одна из немногих людей на этой планете, которым я действительно доверяю. Я знал ее в течение многих лет через гиперсеть, прежде чем мы встретились лично. Она хороший человек. И у нее хорошее логово, так что мы можем использовать ее место для перегруппировки.

Я испускаю медленный вдох. Достаточно трудно было научить себя доверять Гидеону… довериться еще кому-то… еще труднее. Но я киваю, напоминая себе, что хоть он и доверяет ей, я не обязана. Я все еще могу бежать, если нужно. Я все еще знаю, как исчезнуть.

— И где она?

— Она на самом деле живет в этом секторе на северной стороне. Средний уровень.

— О, прекрасно. — Я пытаюсь скрыть свое удивление. Средний уровень означает деньги, по крайней мере, достаточные, чтобы позволить себе приличное место, ховер, хороший уровень жизни. Я ожидала встретить женскую версию Гидеона и готовилась к очередному логову. — Но Гидеон… что же нам тогда делать? Если что-то произойдет на «Дедале», у нас остается не так много времени, чтобы остановить Лару.

Гидеон проводит пальцами по волосам, жест разочарования, который быстро становится знакомым, чем дольше я его знаю.

— Я знаю. Я не могу поверить, что говорю это, но мы должны сказать полиции… у нас нет доказательств, но, может быть, если они начнут хотя бы половинчатое расследование, этого может быть достаточно, чтобы испортить планы Лару.

Полицию? Я сглатываю с трудом, из-за усталости я не могу вспомнить, что я говорила Гидеону, а что нет. Он знает, что я мошенница, знает, что у меня нет особого желания втягивать в это власти. Но он не знает всех причин, почему я не хочу, чтобы полиция обратила на меня внимание. Внимание, что может привести к вопросам типа: «Почему у вас есть незаконное оружие?» и «Что вы делаете с чертежами главного офиса «КЛ»?» и «Почему вы скрываете свой генотип и вашу личность?

— Уверенна, что у Лару есть люди в правоохранительных органах, — говорю я наконец. — Не говоря уже о том, что сектор в значительной степени зависит от частных сил безопасности Лару, и, как бы не забавно было танцевать с ними в прошлый раз, я бы не прочь избежать их внимания на этот раз.

Гидеон качает головой, его глаза задумчивы, а губы вытянуты в тонкую линию, его выражение настолько ясное, что я почти чувствую его страдание, как будто оно мое. Потеря его логова означает гораздо больше, чем было потерять мою квартиру.

Смягчаясь, я спрашиваю:

— Мы действительно можем доверять им?

— Мы должны хоть кому-то доверять, — наконец произносит Гидеон. — Мы сохраним анонимность. Нам даже не нужно говорить, что это Лару… это может быть даже просто угроза взрыва, что-то обыденное, что-то, что они должны проработать. Все, что угодно, чтобы посетить «Дедал», потому что я не знаю, что еще мы можем сделать.

И проблема в том, что он прав. До гала-вечера «Дедала» осталось несколько дней, и наш арсенал сводится к сумкам с тем, что мы успели прихватить, прежде чем он разровнял свою берлогу с землей. У нас ничего нет. Я сглатываю горький вкус адреналина, все еще держащийся во рту, и позволяю Гидеону вести меня сквозь тьму.

Мы наносим визит серому миру, и высматриваем в людях ненависть и недоверие, но находим немного. Их моменты храбрости и героизма похоронены в жажде насилия и мести, которая разрывает их на части.

Здесь живет девушка с огнем в крови, которая будоражит других тем же магнетизмом, что и голубоглазый, заставляя других следовать за ней только словами. Они восстают против своих лидеров, как мы когда-то пытались восстать против человека с голубыми глазами.

Но больше всего наше внимание привлекает маленький мальчик, который часто находится рядом с ней. Эти существа не могут заглянуть друг в друга или заглянуть вперед в бесконечные переплетения возможного будущего. Но мы можем.

И этот зеленоглазый мальчик будет важен.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГИДЕОН

ЗВУК НАШИХ ШАГОВ приглушен мягким песком под ногами. Мое дыхание отдается в ушах, слишком громкое и рваное, для скорости, с которой мы бежим. Но, конечно же, не из-за бега мое сердце пытается выпрыгнуть из груди. В мою голову вторгается хор голосов, просто чтобы добавиться к шуму.

Берлога.