Разгадай мою смерть

От: tesshemming@hotmail.co.uk

Кому: Беатрис Хемминг, на Айфон

Не хочешь делиться проблемами, так и скажи. Подозреваю, что ты мучаешься из-за Лео. Или дело в отце?

Т.

Ассистентка за стойкой посмотрела на меня:

— Доктор Николс готов вас принять.

У двери в кабинет я вспомнила наш телефонный разговор, который состоялся тем вечером (вечер был у меня, а у тебя в Лондоне два часа ночи). Я так и не сказала, по какой причине собралась к психотерапевту, зато ты объяснила, почему считаешь это глупостью.

«Наш разум есть то, что мы собой представляем, средоточие эмоций, мыслей, убеждений, любви и ненависти, веры и страсти». Твоя горячность меня немного смутила, а ты продолжала: «Как может посторонний человек разобраться в твоей голове, не будучи одновременно богословом, философом и поэтом?»

Я вошла.

Принимая тебя в муниципальной клинике, доктор Николс наверняка носил белый халат, однако здесь, в своем частном кабинете, он был одет в старый шерстяной свитер и выцветшие вельветовые брюки. На фоне полосатых обоев в стиле эпохи Регентства он выглядел несколько неряшливо. На вид я дала бы ему лет тридцать семь — тридцать восемь, примерно так, да?

Он поднялся с кресла. Мне показалось, что его помятое лицо выражает сочувствие.

— Мисс Хемминг, примите искренние соболезнования по поводу смерти вашей сестры.

Из-под стола донеслась какая-то возня. Опустив глаза, я увидела собаку. Старый лабрадор перебирал лапами во сне и постукивал хвостом по полу. В кабинете витал легкий запах псины, который понравился мне больше, чем вазоны с лилиями в вестибюле. Я представила, как в перерывах между приемом пациентов ассистентка мечется по кабинету, распыляя освежитель воздуха.

— Прошу вас, присаживайтесь, — указал на соседнее кресло доктор.

На его рабочем столе я заметила фото маленькой девочки в инвалидной коляске. Фотография намеренно стояла на виду, и от этой безоговорочной отцовской гордости у меня потеплело на душе.

— Чем могу помочь? — осведомился доктор Николс.

— Тесс говорила вам, кого именно боялась?

Явно озадаченный моим вопросом, он покачал головой.

— Она ведь рассказывала вам о телефонных звонках с угрозами?

— Да, Тесс упоминала неприятные звонки.

— А говорила, кто звонит или чего добивается этот человек?

— Нет. Тесс не распространялась на эту тему, а я считал недопустимым давить. Первоначально я предположил, что звонили обычные телефонные хулиганы либо кто-то просто набирал неверный номер, а мысль об угрозах возникла у вашей сестры исключительно в связи с угнетенным психическим состоянием.

— Вы сказали ей об этом?

— Обозначил как возможный вариант.

— И она расплакалась?

Моя осведомленность удивила доктора, но я ведь знаю тебя всю жизнь. В четыре года ты не плакала, даже ссадив коленки или разбив нос, но горько рыдала, когда тебе не верили, и выражала свое негодование бурными потоками слез.

— Вы говорите, что сделали свои предположения лишь первоначально?

— Да. Позже я пришел к выводу, что у Тесс не депрессия, а послеродовой психоз.

Я кивнула. Дома я старательно проштудировала материал и знала, что термин «пуэрперальный» всего-навсего обозначает первые шесть недель после родов.

— Утвердившись в диагнозе, — продолжал доктор, — я заключил, что телефонные звонки, по всей вероятности, были проявлением слуховых галлюцинаций. На простом языке это называется «слышать голоса», в случае Тесс — звонки по телефону.

— Вы изменили диагноз уже после ее смерти, не так ли? — напрямик спросила я.

По лицу доктора промелькнула тень, оно моментально напряглось.

— Именно. Давайте я расскажу вам подробнее о послеродовом психозе. Симптомы включают манию преследования, бред и галлюцинации. В результате, как ни прискорбно, многократно возрастает риск суицида.

Я уже знала об этом из самостоятельных исследований.

— Постойте, я хотела бы все-таки уточнить: вы изменили изначальный диагноз «депрессия» на «психоз» уже после смерти Тесс. Только тогда телефонные звонки превратились в «слуховые галлюцинации»?

— Да, так как слуховые галлюцинации — симптом психоза.

— У Тесс не было психоза. Пуэрперального или послеродового — называйте, как хотите. Не было!

Доктор Николс сделал слабую попытку перебить меня, но я продолжила:

— Сколько раз вы видели мою сестру?

— Психиатрия не связана с глубоким знанием конкретного человека, которое возникает в процессе близкой дружбы или родственных связей, а в случаях острых расстройств также не имеет ничего общего с длительностью наблюдения пациента, как это бывает у семейных врачей. Психиатров специально обучают распознавать симптомы, которые демонстрирует душевнобольной.