Разгадай мою смерть

— Верно. Ни раньше, ни в тот раз. Должно быть, ее хитростью заставили проглотить эти препараты. — Мне захотелось стереть с лица детектива выражение вежливого участия. — Неужели вы не понимаете? Убийца опоил Тесс снотворным, чтобы она не сопротивлялась. Поэтому на теле не обнаружили следов борьбы!

Лицо детектива не изменилось, как и его позиция.

— Либо ваша сестра просто приняла слишком большую дозу лекарства.

Еще в начальной школе строгая учительница приучила меня находить правильные ответы в тексте учебника.

— А что вы скажете по поводу фенциклидина? — Я была уверена, что у сержанта Финборо не найдется объяснений, каким образом этот наркотик попал в твой организм.

— Я разговаривал с инспектором из отдела по наркотикам, и он сказал, что торговцы давно практикуют продажу фенциклидина под видом ЛСД. У этой гадости множество названий: «ракетный двигатель», «озон», «ангельская пыль». Вероятно, дилер Тесс…

— Вы всерьез полагаете, что у Тесс был дилер?

— Извините. Я имел в виду человека, у которого она купила наркотик. Он продал ей якобы ЛСД, а на самом деле — фенциклидин. Кроме того, я общался с психиатром Тесс, доктором Николсом, и…

— Тесс ни за что на свете не прикоснулась бы к наркотикам! — перебила я. — Она испытывала к ним отвращение. Даже в школе, когда одноклассники пробовали курить марихуану, моя сестра не желала иметь с этим ничего общего. Она видела в своем здоровье бесценный дар, которого был лишен Лео, и поэтому считала, что не имеет права его разрушать.

Сержант Финборо замолчал, как будто действительно обдумывал мою точку зрения.

— И все-таки Тесс уже вышла из школьного возраста с его детскими проблемами, не так ли? Я не говорю, что она подсела на наркотики или употребляла их раньше, однако вполне естественно предположить, что ей хотелось забыться, уйти от своего горя.

Я вспомнила слова детектива о том, что после смерти Ксавье ты оказалась в аду, разделить с тобой который не мог никто. Даже я. А я ведь тоже мечтала забыться, хотя бы на несколько часов. У меня были снотворные таблетки, но я не приняла ни одной.

— Вам известно, что фенциклидин можно курить? — спросила я. — А также нюхать, вводить при помощи шприца или глотать. Убийца запросто мог подсыпать наркотик в стакан с водой, и Тесс ничего бы не заметила.

— Беатрис…

— Доктор Николс ошибался насчет причины ее галлюцинаций. Они никак не связаны с психозом.

— Вы правы. Тем не менее дослушайте меня, пожалуйста. После получения результатов протокола я беседовал с доктором Николсом, и он сказал, что независимо от причин, вызвавших галлюцинации у вашей сестры, она, так или иначе, страдала расстройством психики, что привело к печальным последствиям. Люди, принимающие фенциклидин, нередко причиняют себе увечья или совершают суицидальные попытки. Инспектор из отдела по наркотикам подтвердил то же самое.

Я вновь попыталась перебить детектива, но он решил довести мысль до конца.

— Все факты указывают в одном направлении.

— И коронер в это поверил? Поверил, что девушка, никогда в жизни не прикасавшаяся к наркотикам, добровольно приняла дозу мощного галлюциногена? И даже не усомнился?

— Нет. Если честно, он сказал мне, что… — Сержант Финборо смущенно кашлянул.

— Что он вам сказал? Что именно?

Детектив молчал.

— Я имею право знать!

— Разумеется. Он сказал, что Тесс жила в Лондоне, была студенткой, да еще художественного колледжа, так что его гораздо больше удивило бы, если…

— Если бы она оказалась «чистой»? — закончила за него я.

— Ну что-то в этом роде.

Значит, ты была «нечистой» в том отвратительном смысле, который это слово принесло с собой в двадцать первый век. Я достала из конверта счет за телефон.

— Вы ошибались, утверждая, что Тесс не захотела сообщить мне о смерти малыша. Она снова и снова пыталась дозвониться до меня, но безрезультатно. Даже если вы расцениваете эти звонки как «крики о помощи», она кричала мне. Потому что мы с сестрой были очень близки. Я знала ее, как никто другой. Тесс не принимала наркотиков. И не убивала себя.

Сержант Финборо молчал.

— Она взывала о помощи, но меня не оказалось рядом. И все-таки она кричала мне.

На лице сержанта промелькнуло нечто большее, чем просто сочувствие.

— Да.

Глава 12

Через полтора часа после ухода детектива Финборо Тодд привез маму. Батареи окончательно остыли, поэтому она осталась в пальто. Дыхание вылетало изо рта морозным облачком.

— Ну что ж, начнем укладывать вещи. Я взяла с собой мешки, бумажные пакеты и целлофан.

Видимо, мама надеялась, что, настроившись на деловой лад, мы убедим себя, будто сможем устранить последствия хаоса, вызванного твоей смертью. Хотя, если честно, на самом деле смерть оставляет после себя пугающе длинный список практических задач. Все эти вещи, которые тебе уже не пригодятся, нужно рассортировать, упаковать и как-то распределить в мире живых. Мне почему-то представляются безлюдный аэропорт и багажная лента, на которой по кругу без конца вращаются твои картины, книги, платья, контактные линзы, не нужные никому, кроме нас с мамой.

Мама принялась разрезать пузырчатый целлофан.