Разгадка близка?

Окна почему-то поменялись местами, а за одним из них мерещился кто-то огромный. За первой волной ужаса накатилась вторая и начиналась третья. Я понял, что сердце может не выдержать, собрал все силы, сконцентрировался и… вышел из оцепенения. Затем, приподнявшись, что-то крикнул. Все мгновенно прошло. Ужаса как не было. Комната приняла свои обычные очертания. Я откинулся и сразу уснул. Утром у меня и в мыслях не было рассказать кому-то о пережитом. И еще некоторые детали той ночи: была сальная непогода с ветром и дождем, собаки лаяли неистово, а утром хозяин сказал, что в кишлак приходили волки. Я же уверен, что приходил он. Про свои страхи я никому не рассказывал и начинал уже подумывать, что причина субъективная — съел что-то не то или погода там… Но однажды мы с женой гуляли, и у нас произошел такой разговор:

— Я все боялась тебе почему-то рассказывать, сказала она, — но в Фарухе со мной творились странные вещи. Ночью было очень страшно. Ощущение такое, будто в груди что-то растет, растет… Потом я теряла сознание на какое-то мгновение, приходила в себя, и все начиналось сначала. Потом ты приподнялся, что-то крикнул, и я сразу уснула. — С тех пор, — замечает Новиков, — я внимательно отношусь к тому, что не взвесишь и не измеришь линейкой».

Может быть, все эти страхи можно просто объяснить тем, что у испытывавших ужас людей слабые нервы, неустойчивая психика? Но вот совсем недавний пример, говорящий об обратном. Случай произошел с опытным охотником-медвежатником, не раз смотревшим смерти — в глаза. Летом 1989 года тот рыбачил на одном из северных озер. И вдруг заметил на склоне горы темную фигуру. Посмотрел в бинокль — огромное человекообразное существо. Поехал домой за фотоаппаратом и сразу обратно. Июль: жара, мошкара. Склон пуст. Вылез из лодки, стал подниматься вверх к тому месту, где видел. «Иду, — говорит, — обливаюсь потом, больше смотрю себе под ноги, куда ступить.

Вдруг поднял голову и… чуть не наткнулся на него. Взглянул ему в глаза, и меня всего страхом обдало, руки повисли, как веревки, ноги сделались ватными, того и гляди, подсяду. Какой там, к черту, фотоаппарат! — Только и смог, что отвести взгляд в сторону, потому что в глаза ему невозможно смотреть. Настолько он мощнее, сильнее, выше тебя… ну, не ростом, хотя и ростом, конечно, а както вообще. Ощущение, что ты как провинившийся ребенок. И только мысль бьется, чтобы не вздумал он меня жизни лишить, отпустил живым. Так я и стоял, не смея поднять глаз, пока не почувствовал, что он ушел. Только тогда пришел в себя, отдышался».

Подобный случай произошел с девятиклассником Шуркой Сургучевым в сентябре 1975 года. Однажды он поехал на рыбалку на глухое таежное озеро. С ним был приятель, собака. Поставили сети, пошли к бору, где болото. Но в бор. собака их не пустила, загораживала дорогу, рычала, даже за ногу приятеля цапнула, когда тот попытался ее обойти. Там, наверное, медвежья берлога, раз собака не пускает, решили ребята. Вернулись домой, а у Шурки это поведение собаки из головы не выходит. Через несколько дней сел на мотоцикл и туда, на то озеро. Снял с плеча ружье и пошел к бору, где болото. Вдруг видит: прямо перед ним, метрах в 25, кто-то стоит. Громадное, похожее на человека существо, примерно 2,5 метра ростом. Темно-серое, все покрытое волосами. Голова прямо — из плеч. Подбородок сильный, но как бы вдавленный. Хорошо запомнил взгляд, который словно бы давил, останавливал, но при всем том был добр, спокоен. «Я понял, — рассказывал потом Шурка, — что встретил хозяина леса и что он просил меня уйти. Страха я не испытывал».

Еще одна встреча выпала на долю жителя Донецка, который приехал на Север в отпуск к родственникам. Пошел по ягоды на болото. Взял с собой собаку лайку. «Смотрю, — говорит, — сквозь березнячок кто-то маячит. Присядет поднимется, присядет- поднимется. Такое ощущение, что вроде это человек и собирает что-то. И все ближе, ближе. Собака забеспокоилась: дернется чуть вперед и тут же вдруг хвост подожмет и назад, ко мне. Л потом и вообще куда-то убежала. А мне стало интересно, кто же это. такой приближается. И наконец вышел на тропу, так что весь стал виден на расстоянии порядка десяти — пятнадцати шагов. Внешне на гориллу похож, только крупнее. Лицо плоское, над бровями козырек такой, что за ним сначала и глаз-то не видно. Прямо навес! А поза: ноги полусогнуты, руки висят, грудь очень выпирает. И что странно — страха почему-то не было. Просто было интересно, что за существо такое…»