Разгневанная река

С того дня Ты Гать не раз вспоминал молоденького корейского солдата. Наверное, у него дома остались родители, братья, сестры… А парнишку погнали служить в японской армии, за тридевять земель от родины. Скучает, даже поговорить не с кем. Все принимают его за японца — ведь он в японской военной форме — и если не ненавидят, то уж, конечно, сторонятся! Ты Гать не знал, где находится эта Корея. Слышал он как-то, что там, в Каоли, растет ценный корень женьшень. В Ханое и Хайфоне время от времени появлялись какие-то мужчины, одетые в европейское платье, при галстуках, в шляпах, с большими портфелями в руках, они ходили по домам, предлагая корейский женьшень. Только кто его разберет, корейский он или еще какой. А у этого парнишки-корейца очень доброе лицо и какое-то грустное. Он, пожалуй, покрупнее наших, а верхние веки только чуть-чуть припухлые, почти как у вьетнамцев. Он, наверное, хотел поговорить с ними, да руками много не скажешь. Вот если бы Ты Гать знал иероглифы, тогда можно было бы понять друг друга, но старик знал только, что одна горизонтальная черточка означает цифру «один», две черточки — это «два», три черточки — «три». На этом его познания кончались…

Дождь лил не переставая. Каждый вечер в станционном поселке появлялись японские солдаты, и всякий раз Ты Гать поджидал своего молоденького корейца. Но тот не показывался.

Наконец небо прояснилось, наступили ясные солнечные дни. Заканчивался год по европейскому календарю, приближались рождественские праздники. Ты Гать привык, что ежегодно в это время поезда шли переполненные — служащие и учащиеся ехали на рождество отдыхать к себе в деревню, повидаться с родными. В этом же году дневных пассажирских поездов не было, только в шесть часов утра и в шесть вечера проходили автодрезины, но они не останавливались у моста Лыонг. Теперь по дороге из Ханоя в Хайфон ездили на повозках, запряженных лошадьми, и на велосипедах либо дожидались автобуса, который стоял на полустанке не более десяти-пятнадцати минут.

Как только небо прояснилось, все снова в тревоге стали ждать налетов. И действительно, не прошло и дня, как показались американские самолеты. Это было звено — пять машин, но на этот раз они прилетели с самого утра. По гулу сразу можно было определить, что летят они очень низко, над самой землей. Вот тогда-то жители окрестных сел впервые услышали стрельбу зенитных пулеметов. Оглушительными очередями трещали они вокруг моста, а в небе с жутким воем носились самолеты. Старики и дети, оставшиеся в поселке, спрятались в бамбуковых зарослях на берегу и сидели там замирая от страха. Взрослые же, которых налет американцев застал в поле, припали к земле и с тревогой глядели вверх. Видно, самолеты оказались слабее зениток, они развернулись и исчезли вдали. Но когда все уже вздохнули с облегчением, они снова вынырнули откуда-то. Теперь бомбардировщики шли на большой высоте и кружили в небе, точно стая щук. Загрохотали зенитные орудия. От их стрельбы дрожала земля. В небе глухо рвались снаряды, повисли клубы черного дыма. Самолеты круто разворачивались и маневрировали среди разрывов. Грохот зениток смешался с треском пулеметов и воем бомбардировщиков. Один за другим они пикировали с высоты и снова взмывали в небо. И только один остался кружить высоко под облаками. Рвались бомбы, коричневый дым полосами стелился вдоль берега, заволакивая все вокруг. Из прибрежных кустов с шумом вылетели птицы.

После этого воздушного сражения многие семьи, жившие в районе моста и дамбы, поспешили убраться подальше от бомбежек — в другие деревни, к друзьям и знакомым. Но некоторые все-таки не решались бросить дом на произвол судьбы и наведывались в поселок перед рассветом или в сумерки. Несколько дней было тихо, жители один за другим начали возвращаться в поселок. И тут неожиданно для всех американцы налетели снова.

Был полдень. Еще не слыша ничего, Ты Гать увидел вдруг, как из домов на улицу высыпали люди. Только он собрался пойти узнать, в чем дело, как вбежал Ка, схватил его за руку и потащил к выходу:

— Ой, дедушка, опять самолеты!

— Где?

— Вон, вон! Целая туча! Бежим скорее, дедушка!..