Разгневанная земля

Молодой человек с облегчением вздохнул, надеясь, что барин заснёт и избавит его от дальнейших расспросов. В мягком шерстяном халате он скоро согрелся. Сон одолевал его, но юноша боролся с ним всеми силами. Не раз случалось, что на пастбище чикоши поручали ему всю ночь подбрасывать сучья в костёр и ворошить обгоревшие головешки, чтобы не потухало пламя. Не только о тепле заботились при этом пастухи. Огонь нужен был прежде всего для того, чтобы отпугивать хищных зверей. Забредёт какой-нибудь неискушённый жеребёнок незаметно для пастуха подальше от стада и заляжет в высокой траве. Осторожно подкрадётся к нему голодный волк, и только на рассвете, недосчитавшись одного коня, пастух обнаружит его обглоданные кости невдалеке от своего шалаша.

Чтобы остеречь стадо от таких неожиданных нападений, пастухи разводят костры, за которыми бдительно следят. Хорошо дежурить у такого костра! Весело потрескивают сучья, ярко вспыхнет и задымит смолка на толстой еловой ветке. Потянет терпким, здоровым смоляным запахом. Дым окутает пламя покрывалом, но огненные языки быстро находят сквозь него выход. Вырвавшись, пламя оживится и пойдёт чертить таинственные узоры в ночном мраке. Кажется, чья-то волшебная рука выводит эти узоры, и, по мере того как она расписывает в воздухе причудливые фигуры и знаки, начинает работать воображение…

Сон неотвратимо протягивал к Яношу свои щупальца. Туманилось сознание, становились неподвижными, будто свинцом налитыми пальцы, а потом и всё тело. Но спать сейчас Яношу никак нельзя. Незнакомый барин кажется ему страшнее волка, против которого, бывало, Янош поддерживал огонь костра. С четвероногим зверем в конце концов справиться можно, а вот чего хочет барин и как поскорее выбраться подобру-поздорову из кареты, пока барская милость не обернулась для него худо?

Словно в подтверждение его опасений, Кошут открыл глаза и неожиданно спросил:

— Ты говоришь, что работал в графском имении. Это не у графа ли Фении?

— У них…

— А не слыхал ли про молодого графского охотника, чья лошадь убила хозяйскую собаку?

У молодого крестьянина вдруг пересохли губы. Он невнятно произнёс:

— Не убила… только здорово лягнула. Собака жива.

— Расскажи, расскажи, — оживился Кошут. — Чем кончилась вся эта история? Что с тем крестьянином стало? Нашли его потом?

Как ни пытался юноша скрыть своё волнение, при последних словах Кошута лицо его покраснело, а глаза испуганно и широко раскрылись. Удивлённый этим, Кошут повторил:

— Я спрашиваю, что стало с беглецом?

— Н-не… н-не слыхал. Этого я не знаю, — запинаясь, пробормотал юноша.

Кошут посмотрел на него в упор и вдруг сам почувствовал некоторое смущение. Не сидит ли перед ним тот самый человек, о котором он расспрашивает? Кошут снова откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза, желая показать, что у него нет и тени сомнения в искренности ответов спутника.

И всё-таки Яношу было не по себе в этом роскошном экипаже. Идти бы сейчас пешком под дождём, по лужам, но зато без страха! До Пешта осталось несколько вёрст, дойти нетрудно. И Янош осторожно, стараясь не производить шума, снял халат, аккуратно сложил его и опустил на скамейку. Затем стал напяливать на себя совсем ещё мокрую рубаху и венгерку, которую Миклош снял со своего плеча ради друга.

Переодевшись, Янош сидел, готовый тронуться в путь, как только гостеприимный хозяин проснётся и даст на то милостивое разрешение.

Кошут, однако, не спал. Незаметно, едва приоткрыв глаза, он следил за своим спутником.

Меж тем Янош, ободрённый мнимым сном Кошута, решился наконец достать спрятанный им в глубь кармана венгерки подарок Каталины — медовый пряник.

Чудная девушка Каталина! Она совсем замучила Яноша в последние дни: насмешничает, дразнит, чуть ли не за дурака считает! А как ласково, как заботливо снаряжала его в путь! И потом вдруг этот пряник!.. Выходит, она задумала его подарить уже давно, когда в «Журавлиные поля», в усадьбу графа, приезжал известный дебреценский кондитер Амбруш, мастер изготовлять настоящие дебреценские пряники, которые славятся по всей Венгрии. Кто может отказать Каталине, когда она просит! Вот и Амбруш не устоял, сделал по её просьбе узорный пряник с надписью глазурью: «Сердце шлёт сердцу от всего сердца!» Оно, конечно, полагается, чтобы такой пряник дарил парень своей невесте, но разве для Каталины законы писаны! Захотела — и подарила ему пряник на дорогу…

Янош вытащил пряник, убедился, что он не размок, полюбовался ещё раз на красную глазурь и сусальное золото и аккуратно спрятал в карман.

Тихонько стряхнув с колен осыпавшийся с пряника сахар, Янош со страхом заметил на себе пристальный взгляд хозяина экипажа.

Краска залила смуглые щёки и даже уши юноши.

— Не смущайся, — ласково сказал Кошут, — я заметил: пряник у тебя не простой, а свадебный… Неужто ты уже жених?

— Жених! — с гордостью ответил Янош, краснея ещё больше от своей лжи или, вернее, хвастовства.

— Поздравляю! — дружелюбно произнёс Кошут. — А знаешь, что я надумал, пока дремал? Стоит ли тебе забираться так далеко — в Рацкеве? Я помогу тебе найти работу в самом Пеште.