Разговор на кухне (СИ)

- Немного разверну тему, если позволите, - церемонно начал он. - Начало второй трети двадцатого столетия. За столом сидят разные люди. Возглавляют его два брата - младший во главе всего стола, тот что постарше справа от него. Они там когда-то в самом начале века поменялись местами, но, собственно, без трагических последствий для обоих. Просто тогда старший, такой денди весь, решил стравить четырёх таких напыщенных с усами соседей между собой, чтобы деликатесы ихнинские себе забрать, пока они друг другу морды бить будут, но всё пошло немного не так, как он рассчитывал, и ему тоже прилетело немного, даже тарелку разбили. Пока он на кухню бегал за новой тарелкой, младшенький братишка его место занял и даже ноги на стол положил, чтобы, стало быть, понятнее получилось, кто тут теперь бугор. В результате драки одного покалечили, но он за столом остался, только без руки и без ноги, калека, короче, совсем, а вот двоих с красивыми усами вынесли вперед ногами, а вместо них сели их дальние родственники, тоже с усиками, но поменьше. Эти совсем без этикета какие-то были, зато идейные шибко. Первый с челкой все кричал и хлебным мякишем в соседей кидался, а у своего соседа, что слева даже колбасу с тарелки зацепил так вилкой, и сожрал быренько. Потерпевший кричать начал и даже жаловаться братьям, но те ссориться с буйным не хотели, мало ли кто у кого колбасу отберёт, в первый раз что ли? Поэтому только сидели, наблюдали, увещевали.  А с чёлкой и усиками все распалялся от собственной смелости, кричал, что они, стало быть, сидящие за столом, все дерьмо, только он один хороший и правильный. Второй усатый всё гантелями под столом руки качал и говорил: "Вы меня ещё нэ знаете, но вы меня узнаете! Я вас всех строем ходить научу и работать заставлю", а сам так недобро поверх стола на всех сидящих поглядывал. И вот горластый начал у сидящих вокруг него еду отбирать, кодлу собрал, некоторые соседи, кто из опаски к нему присоединились, а кому и просто хотелось у других своих соседей себе жрачки настрелять, вот и присоединились. Второй усатый с гантелями мало ел, руки заняты - все качался, а взор все решительнее, непреклоннее делался, руки-то силушкой наливалися. Тут старшенький из братьев оторвался от игры в Монополию, в которую с младшим играл, и понял, что пора этих двоих идейных аннигилировать, больно борзые стали вот-вот на них с братом кинутся. Стравили, но как всегда, кое-что пошло не так и старшенького зацепило-таки, и пока он на кухню за новой тарелкой бегал взамен разбитой буйным с челкой, младший совсем силу набрал, мазу держит над всеми. Правда у него тоже проблема появилась: какой-то маленький узкоглазый вазочку с десертом своим дурацким мечом разбил. Подкрался, мерзавец, держа за спиной шашку, а потом когда младший отвернулся, бац, и на куски вазочку. Долго потом косоглазый вокруг стола убегал, а потом младшенький взял ему и подсыпал в еду полония радиоактивного. Совсем чуть-чуть, но тот все понял, когда все волосы повыпали, шашку свою сломал и на верность братьям присягнул. Буйного с челкой, что мякишем кидался, качок усатый забил гантелей, но надорвался сильно, стероиды, которые братья ему в тарелку подкладывали, печень посадили - гора мышц, а силушка совсем уже не та, но амбиция так и прёт. Отсадили его подальше от греха, там он даже свою кодлу какую-то сколотил, питание организовал, полевую кухню подогнал и кашей их кормил. Но на солдатской каше долго не потянешь, стали многие расстройством желудка страдать и на ту сторону стола заглядываться, где братья гамбургеры жрали и колой запивали. Но со временем взор усатого как-то стал гаснуть, он усы сбрил, выпивать стал, а потом болеть начал, да так, что через некоторое время и совсем от цирроза окочурился. Кодла тут же разбежалась и все к братьям ломанулись. Посадили вместо помершего другого, дальнего родственника. Этот хилый такой, ни одной мысли в глазах, зато все в рот братьям заглядывал и шестерил на них, от чувства благодарности к приобщению к  столу, видимо. Одеваться стал также как братья, даже сигары научился курить и виски пить, только образования никакого, как в какую беседу влезет, чего-нибудь не так ляпнет или невпопад заржёт. Но польза всё-таки от него была - накопленное добро усатого потихоньку братьям продавал за толику малую. Потом зарвался совсем, начал с чего-то думать, что он крутой и может даже на равных с братьями разговаривать. Стали его игнорить братья, а этот с обиды шалости начал производить, то рыгнет громко, то пукнет. Отсадили его братья совсем на дальний конец стола, покуда взамен него нового воспитанного родственника не присмотрят.

- Так-так. Странная, мягко говоря, аллегория, это не только, как я понимаю, про двадцатый век. И как ты впарил сие творение начальнику, даже удивляюсь. Нет, Лёха, есть в тебе творческое начало всё-таки.

- Вот за творческое Лёхино начало и выпьем, - закончил Василий Иваныч. - Наливай, - скомандовал он мне, подавая водку.

- Сей момент. Это мы мигом, - подтвердил я, разливая клюквенную.