Разговор с Безумцем

Выйдя в общий холл, я замер, оценивая обстановку и одновременно занимаясь поиском двери, ведущей на регистрационный пост. Охранников, к счастью, не было видно, но был слышен шум работающего телевизора. Пройдя еще несколько шагов, я увидел, что дверь в их помещение закрыта, но в окошке горит свет. Вероятно, они просто включили телепередачу, чтобы отогнать сон, а дверь прикрыли, чтобы не шуметь на весь этаж. Найдя глазами регистрационный пост, я самым коротким путем, но самым быстром шагом, двинулся к нему, и уже буквально через мгновение оказался рядом с ним. Сейчас самое главное не паниковать и сохранять спокойствие, изображая будто я здесь работаю, иначе же при обнаружении они что-нибудь заподозрят. Благо я, помимо формы, нацепил еще и медицинскую маску, которая скрывала большую часть лица, поэтому опознать меня издалека было весьма проблематично, да и уверенности мне это значительно прибавляло. Ведь рисковать становится намного проще, если заранее знать, что никто не сможет распознать твое лицо. Мне очень повезло, что журнал лежал на самом видном месте, я сразу открыл его и стал искать фамилию Джефферсон. Спустя пару минут я нашел своего пациента, он находился в одиночной палате под номером триста пятьдесят девять. Отлично, теперь можно и возвращаться. Я закрыл журнал и пулей бросился обратно, про себя повторяя номер нужной мне палаты, чтобы не растерять его по дороге. И быстрым шагом, боясь быть замеченным, дотопал до коридора, где и скрылся за углом. Затем так же молниеносно я пролетел мимо кабинетов, где находились дежурные сотрудники и скрылся в крыле технических помещений, миновав которые, я, наконец, оказался у лестницы возле черного входа. И только сейчас я позволил себе спокойно выдохнуть, чувствуя, что все это время находился в максимальном напряжении, от которого мое сердце дико колотилось в груди, пытаясь вырваться наружу. «Триста пятьдесят девять» — повторял я себе, чтобы не забыть, пока бесшумно поднимался по лестнице на третий этаж психиатрической лечебницы. Я шел среди множества дверей, за которыми находились пациенты клиники, такие же люди, как и все, только обреченные на неизбежные страдания, совладать с которыми из них могли лишь немногие. И вот я стоял напротив палаты, на двери которой висела табличка с номером триста пятьдесят девать. Я вплотную подошел к двери и, прижавшись к ней, тихонько постучал указательным пальцем по ее поверхности. Но не успел я повторно произвести данную процедуру, как из-за двери раздался знакомый мне голос:

«— Я знал, что ты придешь. Я ждал тебя».

Глава 15 Тайна последней загадки

— Привет, Роб, как твои дела? — шепотом поприветствовал я своего собеседника, стоящего за толстой дверью палаты.

— У меня все хорошо, я постоянно вспоминаю наши с вами разговоры и пытаюсь с их помощью найти какое-то решение своей проблемы, — ответил собеседник.

— Ответ всегда лежит где-то на поверхности, Роб, — подбодрил я.

— Да, согласен, но только стоит мне протянуть руку, как он мгновенно ускользает. Я чувствую, что он где-то рядом, но не могу достичь его, словно какой-то барьер, либо небольшая стена, встали прочной преградой между нами, не позволяя нам коснуться друг друга, — прозвучало в ответ.

— Прямо как эта дверь, стоящая, между нами, — ответил я.

— Да, именно так оно и выглядит, — согласился мой собеседник.

— Скажи, у тебя были какие-нибудь изменения за последние дни, что-то начало меняться в твоей жизни? — спросил я.

— Сложно сказать, я вроде понимаю некоторые вещи с помощью своего разума, но не могу изменить само отношение к ним, мне будто не хватает ума, эмоции мои всегда берут вверх, — сообщил Роб.

— А может потому, что почва для них недостаточно крепка? Может тебе необходимо укрепить сам фундамент, на котором выстроилось твое понимание, тогда твои эмоции признают собственную необоснованность? Ведь они не отдельны от нас, они также являются частью нашего сознания, только более глубокого и потаенного, а потому, чаще всего, и неосознанного, — ответил я.

— Но как это сделать, я не понимаю, я все время ищу выходы, но все они всегда заводят меня в тупик, — посетовал Роб.

— Роб, а что, если я скажу тебе, что ты не сумасшедший и все призраки, которых ты видишь, не являются твоими галлюцинациями? — спросил я.

— Но тогда чем же они являются? — прозвучал удивленный голос.

— Тебя это удивляет? — спросил я.

— Если честно, то да, — произнес собеседник.

— В том то и твоя проблема, Роб, ты сам признал себя безумцем, ты похоронил себя, как здравомыслящего человека. Тебя пугали не призраки, которые являлись к тебе по ночам, тебя пугало собственное сумасшествие, которое ты сам и породил, — ответил я.

— Я просто перестал верить в себя, из-за того, что ситуация моя никак не изменилась за все это время, — начал оправдываться Роб.

— Даже если так, то это не повод опускать руки, — отчитал я Роба.

— Возможно, что я действительно не совсем корректно воспринял все происходящее со мной, — согласился мой собеседник.