Разговор с незнакомкой

— Ну, Алексей, ничего не поделаешь, — тихо сказал, положив руку на плечо Кружилину, Романенко. — Придется тебе со своими двигать влево. И, может быть, дать себя обнаружить, лишь бы блокировать собак. Слышишь, как гавкают?.. А мы, когда у вас там подымется переполох, попробуем атаковать огневую точку. Усек? Глядите осторожнее только, там ручей под снегом…

— А как быть с пулеметом? — спросил Репин, тяжело отдуваясь. — С собой, что ли, тащить?..

— Берем, — коротко бросил Кружилин. — Сейчас без него нельзя.

Стоило исчезнуть в темноте группе Кружилина, противник, будто почуявший неладное, всполошился. Заговорили сразу два пулемета. От обилия ракет небо, несмотря на туман, становилось розовым.

— Так… значит, с проходами порядок? — переспросил Романенко Командина.

— Порядок, — ответил сапер, слизывая кровь с пальцев. — Руки вот только порезал здорово. Сноровки, признаться, у меня нет к этой проволоке…

— Остаетесь оба в проходе, — приказал Романенко. — Дивизионному саперу ждать возле нашего минного поля. Возвращаться будем с двух сторон; не прозевайте, а то на минное поле угодим. Группа Кружилина должна прибыть раньше…

А группа Кружилина выжидала на берегу. Лишь когда истаяли, погасли ракеты, потрескивающие почти над головой, разведчики сползли на лед. Двигались на расстоянии друг от друга, медленно, по-пластунски. Тонкий лед гулко постанывал под телами разведчиков, прогибался.

— Остаешься здесь с пулеметом, — сказал Кружилин Репину, когда выбрались на берег. — Сколько до них, метров двести осталось, не больше, мы втроем попробуем подойти ближе…

Репин плюнул на палец и подержал его вертикально над головой.

— Хорошо, что ветер в нашу сторону, — сказал он негромко, — только там в бой не ввязывайтесь, с нас ведь и шуму достаточно.

— Посмотрим… — ответил Кружилин, и сразу же разведчики услышали над собой резкий утробный свист крупного снаряда, точно вдогон ему просвистели второй и третий. В темноте на переднем крае противника раздались мощные взрывы. Тотчас же послышались суматошные, истерические крики, собачий лай.

— Не надо было их сейчас ворошить, — вздохнул Черепанов. — Испортят нам всю погоду.

— Кто знает… — отозвался Иван Артищев. — Может, наоборот — нам на руку. Слышите, как орут, видно, накрыло кого-то там…

Между тем заливистый собачий лай превратился едва ли не в вой, казалось, что лают уже и рычат сотни звериных глоток.

— Так и знал, черт бы его побрал, — выругался Репин. — Ветер порывами бьет, теперь в их сторону подул.

— Обнаружили, — подтвердил Кружилин. — Приготовиться…

Со стороны противника заработал станковый пулемет, послышались громкие гортанные слова команды. Второй пулемет бил правее — там, где готовилась к решающему броску группа Романенко.

— Я пошел, — шепнул Иван Артищев и шагнул в темноту. Он успел сделать короткую перебежку и распластаться у старого сучкастого пня.

Собачий лай приближался.

— Иван, они спустили собак! — крикнул Кружилин.

Артищев и сам понял это, он выхватил гранату и в ожидании замер у пня. Темный круглый ком катился по откосу прямо на него. Широко размахнувшись, он метнул гранату. Но она, перелетев пса, не причинила ему вреда. Не долетела она и до немцев. Пулемет бил беспрестанно, почти без интервалов, выщупывая трассирующими пулями слившихся с землей разведчиков. Собака приближалась к Артищеву. Он выхватил из-за голенища финку.

— Пора! — крикнул Кружилин Репину, припавшему к прикладу ручного пулемета.

— Нельзя… — коротко бросил тот. — Ивана могу задеть. С собакой-то он справится…

— Это не простая собака, — сквозь зубы проговорил Кружилин. — На людей дрессирована.

Но немецкая овчарка не бросилась на Артищева. Не долетев до него несколько метров, огромный пес, резко затормозив, крутанулся волчком и кинулся в сторону, на Сергея Черепанова, дозаряжавшего в это время автомат.

Кружилин метнулся на помощь, но пулеметная очередь прижала его к земле.

Черепанов тщетно пытался выхватить пистолет. Собака, тяжело придавив его к земле, разрывая когтями плащ-палатку, подбиралась к горлу. Он уже слышал ее сиплое, прерывистое дыхание…

Шум борьбы отвлек на мгновение Ивана Артищева, и он едва успел спрятать голову за пенек. Огромная темная туша второго пса пролетела над ним. Вывернувшись, собака мертвой хваткой вцепилась в его бедро. Иван хрустко всадил нож между ребер собаки. Пес злобно проурчал, но не разжал челюстей. Артищев ударил еще раз…

Группа Романенко, не маскируясь, перебежками приближалась к пулемету. Трассирующие пули свистели прямо над головами разведчиков. Юрий Власов, вырвавшийся вперед, на ходу швырнул противотанковую гранату. Ударившись о стенку дота, она взорвалась, подняв перед амбразурой высокий фонтан снежной пыли. В темноте раздался пронзительный, надрывающий душу собачий визг. Взрывом разметало находящихся возле дота собак и вожатых.