Разговор с незнакомцем. Почему мы ошибаемся в людях и доверяем лжецам

После Первой мировой войны во многих британских домах начали использовать в качестве топлива для печей и водонагревателей так называемый «городской газ». Его получали из угля, и он представлял собой смесь из различных компонентов: водорода, метана, углекислого газа, азота и, что важнее всего, угарного газа, не имеющего запаха и смертельно опасного для человека. Это последнее обстоятельство означало, что теперь практически каждый получил возможность без хлопот покончить с собой, не выходя из дому.

«В подавляющем большинстве случаев жертву обнаруживают накрытой с головой пальто или одеялом, под которое заведен шланг от газового крана, – гласит один из первых врачебных отчетов о летальных свойствах городского газа, составленный в 1927 г. – В нескольких случаях погибшие найдены сидящими в кресле, со шлангом во рту или возле рта; или они лежали на полу, засунув голову в духовку газовой плиты. Одна из самоубийц привязала к лицу маску, изготовленную из чайной грелки, продев шланг в отверстие, сделанное в макушке грелки».

В 1962 г. (а Плат, напомним, умерла в феврале 1963-го) в Англии и Уэльсе покончили с собой 5588 человек, причем 2469 из них (44,2 %) сделали это тем же способом, что и Сильвия. К тому времени отравление угарным газом стало в Великобритании основной причиной летального исхода при попытке самоубийства, значительно опередив все прочие – вроде передозировки лекарственных препаратов или прыжков с моста.

Но как раз в ту пору, в 1960-х гг., британская газоснабжающая отрасль переживала модернизацию. Городской газ становился все более дорогим – и вредным для окружающей среды. А в Северном море обнаружили большие запасы природного газа, так что было решено перевести газоснабжение в стране с городского газа на природный. Масштаб преобразований был огромен. Природный газ по своим химическим свойствам существенно отличается от своего предшественника: чтобы чисто гореть, ему нужно вдвое больше кислорода, скорость пламени значительно ниже, а значит, требуется более высокое давление газовой струи. Эти факторы в совокупности означали, что размеры и форма газовых кранов и горелок в английских домах не соответствовали новым нормативам. Каждый газовый прибор в стране предстояло переделать или заменить, нужно было построить новые газоперерабатывающие станции, новые газопроводы. Один чиновник того времени, ничуть не преувеличивая, назвал это предприятие «величайшей мирной операцией в истории страны».

Долгий процесс начался в 1965 г. с пробной площадки в 30 милях от Лондона, на островке, где проживало 7850 потребителей газа. Потом настала очередь Йоркшира и Стаффордшира. Затем модернизировали Бирмингем, а постепенно и каждая квартира, дом, офис, завод и фабрика в стране перешли на новую разновидность топлива. Минуло десятилетие. К осени 1977 г. реформа благополучно завершилась. Городской газ (водород, метан, углекислый газ, азот и окись углерода) был заменен природным (метан, этан, пропан, немного азота, углекислый газ, сероводород и никакого угарного газа). После 1977 г., человеку, засунувшему голову в духовку и открывшему кран, грозили бы в худшем случае легкая головная боль и затекшая шея.

Посмотрите, как менялась картина самоубийств по мере вытеснения городского газа природным в 1960-х и 1970-х гг.

Возникает вопрос: после того как самый популярный в Англии способ суицида стал физиологически невозможен, переключились ли самоубийцы на другие способы? Или же люди, собиравшиеся сунуть голову в духовку, вообще отказались от мысли свести счеты с жизнью?

Первая гипотеза основывается на так называемой теории сдвига, которая предполагает, что если субъект задумал нечто столь серьезное, как самоубийство, то он не откажется от своего намерения так просто. Если отнять у него один возможный способ, это ничего не изменит. Сильвия Плат, например, имела долгую историю эмоциональных расстройств. Еще в колледже она лечилась от депрессии электрошоковой терапией. Первая попытка суицида у нее датируется 1953 г. Сильвия полгода провела в психиатрической больнице. Несколько лет спустя она намеренно заехала на машине в реку, а затем, в обычной своей манере, написала об этом стихотворение:

И, как кошка, девять раз я умру.
Сегодня – смерть номер третий[51]

.