Разговор с Вождем

– Прости, позабыл я, командир, что контузило тебя, – смутился Николай. – Ладно, тогда давай так – ты пока тут посиди, а я схожу, гляну, кто там стучит и зачем. Добро?

– Давай, – согласился сержант. – Только ты того, поосторожней.

– Это само собой! – ухмыльнулся мехвод, сбрасывая с плеча вещмешок. Перевесив автомат на грудь, он перевел оружие в боевое положение и, подмигнув сержанту, скрылся в зарослях. Проводив его взглядом, Степан отступил за ствол ближайшего дерева, расстегнул кобуру и вытащил «Наган». Прокрутил барабан, убедившись, что все каморы заполнены патронами, тускло отблескивавшими оголовками пуль. Привычные, отточенные до автоматизма действия успокаивали взвинченные нервы: что, если впереди гитлеровцы? Потихоньку обойти? Напасть и принять бой? С другой стороны, отчего там обязательно должны быть именно немцы? Может, как раз, наоборот, наши? Может, они уже добрались до своих? Вряд ли, конечно, и часа не шли, так что если это наши, то такие же окруженцы, как они с Барановым… может, кто-то из ребят батальона? Хорошо бы…

Заросли снова зашевелились, и показался запыхавшийся от быстрой ходьбы Баранов. Автомат он держал в руке, видимо чтобы не цепляться стволом и ремнем за ветки. Заметив прячущегося за деревом сержанта, механик-водитель призывно махнул рукой, на всякий случай опять подав знак сохранять тишину.

– Слушай, командир, тут вона какое дело. Впереди, метров через сто, дорога лесная, узкая, но накатанная, машины проходят. А на ней германцы, броневик полугусеничный, навроде того, что мы вчера протаранили, только поменьше. Поломались они, водила в моторе ковыряется, остальные рядом стоят. С ними офицер, шибко злой, на шофера орет, руками машет. Видать, опаздывают куда-то, а тут поломка. Что делать станем, Степа? Обойти их можно, но придется кругаля давать, дорога прямая, в обе стороны далеко видать, станем перебегать – точно заметят.

– Много их?

– Не особенно, я шестерых насчитал вместе с водителем и офицером. Ну, может, еще кто по нужде отошел или внутри сидит, тут уж всяко может быть.

– Если офицер – это командир бронемашины, значит, пехотинцев всего четверо… – задумчиво пробормотал Гаврилов. – Интересно, что они тут делают, как думаешь? Поодиночке немцы не ездят, тем более на второй день войны.

Мехвод лишь пожал плечами в ответ:

– Откуда ж мне знать, командир? Наверное, от своей колонны отстали, вот оттого офицер и ругается, что теперь нагонять придется.

– Предлагаю атаковать противника и захватить транспортное средство! – решительно заявил Гаврилов. – Ну, ежели они его починить успеют, разумеется.

Николай смерил его хмурым взглядом:

– С одним автоматом и тремя десятками патронов?

– Так ведь еще гранаты есть и мой «Наган»!

Несколько секунд мехвод размышлял, смешно морща лоб, затем привычным жестом сдвинул на затылок шлемофон:

– Ну, места тут глухие, заросли к самой грунтовке вплотную подходят, если тихонько подобраться, до них всего метров двадцать останется, может, и меньше. Стоят они кучно, перекуривают, треплются о чем-то, нападения, похоже, не ожидают. Если я с автомата полосну, а ты гранатами забросаешь, может, и положим гадов на месте. А может, и нет, если успеют укрыться за броней да до пулемета добраться, то нам и головы поднять не дадут… я ж тебе про пулемет, что на броневике стоит, говорил?

– Не говорил, – погрустнел Гаврилов. – Пулемет – это хреново…

– Вот и я о чем. Правда, сейчас возле него вроде никто не дежурит, все наружу вылезли.

– А с управлением-то ты справишься, Коля? – неожиданно засомневался сержант. – Это ж не танк все-таки.

Механик-водитель хмыкнул:

– Да что тут сложного? Обижаешь, командир. Я ж до армии полуторку водил, так что должен разобраться, броневик этот – та же машина, только бронированная да с гусеницами. Не переживай, Степа, справлюсь. Только сначала его еще захватить нужно…

Баранов оказался прав: нападения гитлеровцы и вправду не ожидали. К тому моменту, когда танкисты подползли вплотную к дороге, оказавшейся узкой грунтовкой, с обеих сторон зажатой стеной растительности, немецкие солдаты никаких признаков беспокойства не проявляли, видимо считая, что здесь, в тылу, им ничего не угрожает. Водитель все еще ковырялся в моторе, а раздраженно хмурящийся офицер в приплюснутой фуражке с защитными очками на тулье стоял возле откинутой в сторону кормовой двери, поставив ногу в пыльном сапоге на ступеньку и разложив на колене полевую сумку.

«Видать, карту изучает, – подумал Гаврилов. – Не позабыть бы планшетку с собой прихватить, будет нашим ценный трофей».

Четверо пехотинцев, как и рассказывал мехвод, курили возле левого борта бронетранспортера, о чем-то оживленно разговаривая. Карабины имелись только у двоих, да и те были заброшены на плечо. Оружие остальных, видимо, осталось в бронемашине. Над угловатым корпусом торчал, задрав в небо ажурный кожух ствола, укрепленный на поворотном вертлюге пулемет. «Совсем, суки, обнаглели, – мелькнула в голове танкиста злая мысль. – Вообще не боятся, как хозяева себя ведут! Ну да ниче, сейчас мы с Колей вас немного поучим бояться».