Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы

А вот штабным спирт не положен – у них нет техники. Разве что стул, но хотя стул и имеет один контакт (с жопой), разъёмов на нем нет – а значит, и протирать нечего. Перепадает штабным холуям немного огненной воды всего два раза в год, когда техплощадка откупается от штаба во время плановых проверок. В остальное время офицеры техплощадки считают делом чести не налить штабным ни капли технической текилы ни при каких обстоятельствах.

Вот почему штабные клоуны чёрной завистью завидуют офицерам техплощадки, и при всякой удобной возможности стараются урезать им нормы выдаваемого на станции спирта, мол, ни нам, так и не вам! То выйдет очередное постановление партии про то, что «экономика должна быть экономной», и политотдел от имени всех офицеров части выступит с соответствующим почином, то какой-нибудь клерк из службы Главного инженера обоснует возможность сокращения норм – Москва такие вещи утверждает охотно. Придут начальники отделений за спиртом перед ТО, раскроют от удивления рты – вот тебе, бабушка, и Юрьев день! А если не получается урезать, то можно, к примеру, весь спирт технарям испортить. Добавить, скажем, в него лизола под предлогом борьбы с пьянством – с лизолом спирт не то что пить – нюхнуть противно. И очень тяжело очистить, практически невозможно – загублен продукт!

И только с астрономо-геодезическим пунктом никак не удавалось штабным провернуть свои гнусные штуки. Коллектив АГП, руководимый и направляемый мудрым майором Окорочковым, непреклонно отбивал все попытки клерков «сэкономить» положенный нам спирт. На все происки политотдела и службы Главного инженера у агепешников были железные козыри: квантово-оптический дальномер и астрономическая фотоустановка.

– А вы представляете, товарищ полковник, что будет, если не долить спирта в систему охлаждения лазера? Там же иттрий-алюминиевый гранат! ГРАНАТ! Не зря так называется!

– Ты что, Гендос, охренел?! Цейссовскую оптику лизолом? Ты хоть представляешь себе, сколько она стоит?!

И тушевался начальник политотдела, и сникал клерк, и все было хорошо.

До поры, пока какой-то рьяный штабной клоун во вдохновенном порыве достать-таки Окорочкова не раскопал в документации, что львиная доля спирта, положенная АГП, приходится вовсе не на лазер и не на астрономическую фотоустановку, а на обеспечение работы агрегата под названием ПУСФ-11. Величина «10 литров» настолько поразила воображение этого поборника экономии, что он бегом кинулся к Главному инженеру со своим открытием – такого не может быть! Что же это за агрегат такой?! Надо бы проверить!

Название «ПУСФ-11» мало что говорило и самому начальнику АГП майору Окорочкову. Он отловил меня в столовой и, помявшись, осторожно поинтересовался:

– Юрий Анатольевич, а где у нас стоит агрегат «ПУСФ-11»?

Назначения этого прибора и расшифровки аббревиатуры я не знал, но сам агрегат помнил отлично. Это была ржавая железная тумба, из которой капитан Королёв («Академик») выкусывал кусачками какие-то детали для починки холодильника в комнате отдыха. А капитан Кисель («Киса») извлекал очень неплохие стальные сеточки для вентиляционной трубы своего гаража. А старший лейтенант Агапов («Агапит») как-то выдрал и умыкнул электромотор. А рядовой Хунаев («Чучман») как-то написал на ней жёлтой масляной краской «ДМБ-88», чем вызвал моё сильнейшее удивление – я не думал, что он умеет писать. А дедушка АГП, рядовой Аладушкин, заметив надпись про ДМБ, заставил Хунаева десять раз написать там же «Дембель в опасности!»

Всё это я и сообщил Окорочкову, добавив, что последний раз видел злополучный «ПУСФ-11» в куче мусора за техническим зданием. Александр Васильевич впал в прострацию и сообщил, что не видать нам больше рек спирта, как своих ушей – после обеда Главный инженер идёт к нам с проверкой. Потом Окорочков смирился с неизбежным, заказал макароны с котлетой и устало опустился на стул.

Я не обладал окорочковской выдержкой, и потеря своего литра спирта в месяц меня не устраивала. Подскочив к телефону, я стал названивать на техплощадку. Трубку снял дедушка АГП рядовой Аладушкин.

– Саша! Ты знаешь, что такое «ПУСФ-11»?! – заорал я в трубку.

– Конечно, товарищ лейтенант,– невозмутимо ответил Аладушкин,– Это прибор для ускоренной сушки фотопленки. Мы с Алиминым его выкинули по приказу товарища капитана.

Я представил торжество штабных клерков, и забыв опустить трубку, высказал всё, что думал по этому поводу. Аладушкин из трубки глухо ответил, что намёк понял.

Первым потрясением по приходу на здание стал сияющий свежей шаровой краской «ПУСФ-11», стоящий в предбаннике у туалета. Зияющие дыры в его пустое нутро были наглухо закрыты кусками ДВП, тоже покрашенными под металл. Рядом невозмутимо стоял заляпанный краской рядовой Аладушкин.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться к товарищу майору? Товарищ майор, согласно вашему приказу проводятся работы по обслуживанию агрегата «ПУСФ-11»!