Разъярённый Шершень Жалит Смертельно (СИ)

Лесовики и нимфа чуть помялись, но назвали свои имена. Кроме Мед-вежьего Пестуна это оказались Кошачий Патриарх и Заячья Певунья. Насчёт юноши я и так уже догадывался, уж больно кошачьей была пластика его дви-жений, а насчёт Заячьей Певуньи ни в жизнь не догадался бы. Ну, ничего кроличьего или заячьего в ней не было, даже длинных ушей и короткого хвостика.

- Ладно, я сейчас соберусь и пойду вперёд, а вы тут разбирайтесь между собой, - сказал я.

- Ты куда собрался, ты же дороги не знаешь! - воскликнула Оленья Пастушка.

Я - уже в сотый раз, наверное! - указал на свой шлем.

- Просто отойди в сторону, я скоро! - почти приказала нимфа.

Я пожал плечами, отошёл в сторону и уселся на землю. А лесовики и нимфы собрались в кружок и начали о чём-то горячо, но тихо спорить. Изредка кто-то из них забывался и повышал голос, но тут же спохватывался, оглядывался на меня и снижал тон. Потом Медвежий Пестун подошёл ко мне.

- Оленья Пастушка рассказала нам о тебе и о Волчьем Поводыре, - сказал он. - Мы решили тоже пойти с вами.

- Только всей вашей компании мне и не хватало, - фыркнул я. - Я на компанию Оленьей Пастушки едва согласился, а вы целой толпой идти собираетесь. Зачем всё это?

- Чтобы никто более не посмел принять образ нимфы! - отрезал лесовик.

- Ну, тогда ладно, - кивнул я, прекрасно понимаю, что всё равно мне от них не отвязаться.

И мы двинулись в путь всей нашей весёлой компанией. На "радостях" я сообщил, что следом идут четыре траппёра и два эльфа. Лесовики и нимфы восприняли эту новость вполне спокойно. И пояснили, что им хорошо известны многие траппёры, а эльфов они знают уже много веков. Я даже остановился. Веков? Лесовики и нимфы расхохотались.

- Мы же бессмертные, как и эльфы! - весело сказал Кошачий Патриарх.

Я потёр подбородок. Да, Оленья Пастушка - это, оказывается, старушка. Даже каламбур получился. Даже какой-то дискомфорт ощутил. Что-то вроде испуга, что за обликом юной девы вдруг окажется сморщенное и дряхлое существо. Но потом сказал сам себе, что нимфы - вечно юные создания и боятся нечего. А потом вдруг опешил и затряс головой, нет, с этим завязывать, ишь, губёшку раскатал на нимфу!

За два следующих дня мы ещё больше углубились в ведьминский запо-ведник. И, взобравшись на одну из вершин, я впервые использовал медальон, осторожно определив направление, в котором он указывал. А затем поинтересовался у лесовиков и нимф, в том ли направлении их Лесная Твердыня. Ответ был утвердительным. И я со спокойной душой двинулся дальше.

Хотя, нет, не совсем со спокойной. Честно говоря, я недоумевал. Ведьмы и чародеи, безусловно, знали о моём продвижении вглубь их вотчины. Но почему-то никаких колдовских фокусов против меня не применяли. Или они были настолько уверены в своём могуществе, что не боялись моего появления в их Лесной Твердыне, или же, наоборот, были не уверены в своих силах, чувствуя, что я человек иных миров, и не решались пока, что-либо предпринять.

Однако вскоре я убедился, что это не совсем так. На закате второго дня едва я ступил на небольшую поляну, в воздухе свистнула стрела, встретила на своём пути защитный экран и бессильно упала к моим ногам. Но это не смутило неведомых противников, и они едва видимыми расплывчатыми тенями устремились ко мне. Судя по всему, это были эльфы. А, судя по тому, что они напали без всякого стеснения и из засады, это были тёмные эльфы. И оказался прав. Хотя в этом мире облик тёмных эльфов отличался от хрестоматийного образа. Они были высокие, светловолосые, зеленоглазые, как и их светлые сородичи. И только встретившись взглядом с их глазами, становилось понятно, что они тёмные, столько холода, презрения, высокомерия и жестокости было в этих глазах.

Я не стал палить по ним из карабина, а выхватил Меч-клинок и встретил атаку его ударами. Мы закружились по поляне, обмениваясь стремительными ударами. Особым шиком у нас, "эльфов", да и у Звёздных Рейнджеров с десантниками, всегда было умение сражаться врукопашную, не заставляя работать защитные экраны. Вот и я, вместо того, чтобы спокойно стоять и, позёвывая, глядеть, как эльфы мучаются, пытаясь пробить мою защиту, решил размяться. К тому же, в уме приходилось держать, что местные маги и ведьмы могли своей магией мои защитные экраны и разрушить.

Удары длинных и узких эльфийских клинков сыпались градом, но мне пока что удавалось отбивать их. Причём я не только отбивался, но и переходил в контратаки. Но не убивал, а колющим ударом бил эльфам в правое плечо, чтобы они не могли больше сражаться. И минуты через три-четыре с полдюжины эльфов уже отковыляли в сторону, зажимая раны на правых плечах.