Разящая стрела амура

- Какая разница! - возмутился король, но тут же взял себя в руки и снова сделал глубокомысленный вид. Его Величеству хотелось принять позу, которую впоследствии Роден придал своему "Мыслителю", но трон был для этого слишком высок, а низенькую скамеечку уже занимал Вольтер. Увидев, что поза мыслителя уже занята, Его Величество огорчился.

- Разница в том, что если вы хотите поговорить о девственности вообще, невинности как основе нравственных принципов, что определяет ту грань, за которой заканчивается нравственная непорочность и начинается нравственный подвиг, где борются постыдные стремления и чувство долга перед самим собой, своей совестью и высшей моралью, - выпалил на одном дыхании академик, затем почтительно поклонился, чтобы перевести дух, - то это одно дело, а если вы желаете вести философскую беседу о чьей-то определенной девственности совсем другое.

- Я желаю вести философскую беседу о девственности юной Франсуазы де Пуатье, - милостиво кивнул король и мечтательно вздохнул. - Ах, если бы ты видел ее попку!

Вольтер скосил глаза в сторону и недоуменно промолчал.

- В чем дело? - гневно воскликнул король. - В твоей голове посмело зародиться сомнение?

- Что вы, сир! Я уверен - ваши помыслы чисты! - тут же замахал руками академик и невольно прикрыл ими голову.

- Да нет же! Если бы я увидел, что ты посмел меня осудить, то немедленно бы отдал приказ тебя казнить, ха! - Его Величество чрезвычайно обрадовался своей шутке, - я имел в виду твое сомнение относительно того, что Франсуаза обладает достоинством Венеры Каллипиги <Венера/>("обнажающая зад") - статуя, прославляющая красоту и подтянутость ягодичных мышц.>! В этом нельзя сомневаться, достаточно одного взгляда!

- Если вам будет угодно, я обязательно взгляну, сир, - философ поклонился и записал в книжечку: "Осмотреть зад Ф. де Пуатье".

- И напиши какой-нибудь стих о взаимосвязи девственности и подтянутости ягодиц, - указал ему грязным пальчиком король.

- Вы желаете научную работу или же философское размышление? - философ поклонился еще ниже, так что его подбородок оказался ниже собственных колен.

- Не знаю, - бросил Его Величество раздраженно скучающим тоном. Напиши.., напиши размышление. Нет, лучше какую-нибудь басню, или оду. Да, пожалуй, оду.

- Слушаюсь, сир, - Вольтер написал в своей книжечке по-русски: "Оду ж..., к пятнице".

- Так что ты думаешь о девственности Франсуазы? - король посмотрел на Вольтера исподлобья.

- Я думаю, что ее невинность служит основой для нравственных принципов, что определяют ту грань, за которой заканчивается ее нравственная непорочность и начинается ее нравственный подвиг, где борются ее постыдные стремления и чувство долга перед самой собой, ее совестью и высшей моралью...

- Ах, Вольтер! Замолчи, ради Аристотеля! - король приподнял бровь, ожидая бур-. ной продолжительной овации в ответ на свою ученость.

- О, сир! - воздел руки к небу Вольтер. - У меня просто нет слов...

- Твоя беда в том, что ты никогда не можешь прямо ответить на поставленный вопрос, - назидательно произнес Луи XV.

- Могу я лишить ее невинности силой, с философской точки зрения, или нет?

- Ну... - Вольтер замялся, подбирая слова. - В любом случае, сир, вы э-э-э... окажете ей честь.

- Угу, - кивнул король и потянулся за колокольчиком.

- Но...

- Что еще? - брови Его Величества сдвинулись на переносице. - Я уже послал ей бриллиант за полмиллиона ливров, поддавшись на твои несносные речи! Сколько можно ждать? Почему я вообще должен ждать?! И вообще, ты мне надоел! Пошел вон! И позови ко мне министра иностранных дел и обороны Шуазеля! Брысь!

Король топнул ногой и отмахнулся от академика.

- Благодарю вас, о сир! - подобострастно вздохнул тот и бросился из тронного зала мелкой рысцой.

Герцог Шуазель вбежал в тронный зал и произвел несколько замысловатых фигур типа "поклон-приседание". Король держался за виски.

- От этих философских бесед ужасная мигрень! - пожаловался он герцогу Шуазелю. - Этьен, когда же ты доставишь мне эту прекрасную малышку Франсуазу? Я устал ждать! И потом, я беспокоюсь, что кто-нибудь сорвет первый цветок ее страсти до меня. Этого никак нельзя допустить. Ведь тогда я лишусь удовольствия! Следи за этим Этьен, иначе я буду очень, очень зол!

- Не беспокойтесь, сир! - герцог Шуазель подпрыгнул, переставил несколько раз ноги и поклонился. - Я буду следить за тем, чтобы малышка не потеряла в ваших глазах своего очарования, но...

- Никаких "но"! - отрезал король. - Кстати...

Герцог покрылся крупными каплями пота, одна из них даже упала на пол.

- Что вам будет угодно, сир? - министр сделал замысловатое па с высоким подскоком.

- Я хотел узнать, как малышка приняла мой подарок? Надеюсь, он произвел на нее впечатление?

- О, да!..

Шуазель ожидал этого вопроса и заготовил вдохновенный рассказ о том, в каких ахах и охах рассыпалась девушка, увидев камень. Как она была польщена вниманием Его Величества и какие восторженные слова говорила о всемогущем правителе, наихристианнейшем короле и вообще отличном парне Луи XV.