Разиэль

Я ОЧЕНЬ ОСТОРОЖНО ПОСТАВИЛА БОКАЛ НА СТОЛ, радуясь, что моя рука совсем не дрожит. Не то чтобы я не подозревала об этом — в конце концов, я не дура. Мужчины с крыльями, адское пламя, кровососы. Только что я была в Нью-Йорке, занималась своими делами, глазела на великолепного мужчину у лотка с хот-догами, а в следующий момент упала в кроличью нору. Это не означало, что я сдамся без боя.

— Как такое вообще возможно? — мой голос был хриплым, но в остальном совершенно спокойным.

Я научилась скрывать свои эмоции от матери, святой Хильдегарды.

— Думаешь, ты была бессмертна? — спросил Разиэль. — Все рано или поздно умирают. В твоём случае, это была комбинация твоих идиотских туфель и городского автобуса.

Ладно. Я откинулась на спинку софы, и мясной рулет застрял у меня в животе, плавая в луже подливного жира.

— А ты что там делал? Ты был там ещё до того, как я перешла улицу. Ты стоял передо мной в очереди у лотка с хот-догами. Теперь я вспомнила, — я уставилась на него, совершенно сбитая с толку. — Теперь я всё вспомнила. Почему? Почему я вспоминаю сейчас, но не могла вспомнить раньше?

— Я поднял то, что мы называем Благодатью. Это один из наших даров, способность заставлять кого-то забывать. Ты хотела вспомнить, поэтому я поднял её.

— Ты должен называть это тем, чем оно является: траханьем мозгов, — сказала я, чувствуя себя определённо раздражённой. — Что ты там делал? Что я здесь делаю?

— Я был там, чтобы забрать тебя.

Я чуть не растаяла на полу и не просочилась сквозь сидение на пол, нуждаясь в чём-то твёрдом под собой. Я не собиралась задыхаться. У меня не было приступов паники с тех пор, как я была подростком и имела дело с попытками моей матери спасти меня от дьявола. Наверное, мама провалила эту миссию, потому что, судя по клыкам и склонности Разиэля к сосанию крови, я всё-таки отправилась к дьяволу. «Спокойно», — напомнила я себе. Шум моря успокоил бы меня, если бы я смогла сосредоточиться на нем, хоть на пару минут.

Опасность миновала, и я выпрямилась, собираясь с силами.

— А кем именно ты…

— Помолчи, и я расскажу тебе всё, что тебе нужно знать, — раздражённо сказал он. — Твоё время закончилось. Моя работа — собирать людей и перевозить их к следующему… этапу существования. Ты не должна была драться со мной. Никто не сопротивляется.

Я окоченела сильнее, чем когда лежала на мокром песке.

— Что я могу сказать, я дерусь со всеми, — мрачно сказала я.

— Я верю в это. Как бы ты ни раздражала меня, я всё ещё был уверен, что ты невиновна, и я…

— Зависит от того, как определять невиновность.

Он свирепо глянул на меня, и я умолкла.

— Я думал, что веду тебя в место… которое ты могла бы назвать раем. К сожалению, я ошибся, и в последнюю минуту я стал глупо сентиментальным и оттащил тебя назад.

— Из пасти ада, — подсказала я. — Моя святая мать была бы так рада.

На это он никак не отреагировал. Возможно, он знал всё о моей сумасшедшей матери. Наверное, он был её лучшим другом, будучи ангелом. Нет, он же был ещё и кровопийцей — она бы такой дружбы не допустила.

— Одним словом, да, — сказал он.

— Тогда, может быть, мне не стоит так сердиться на тебя, — я постаралась быть справедливой. Если он спас меня от вечного проклятия, значит, он заслужил свою благодарность: — А что было потом? Ты заболел?

Эта мысль вызвала у него отвращение.

— Мы не выносим огня. Точнее адский огонь, но мы не любим никакого рода пламя. Женщины здесь должны следить за свечами и огнём, когда они нам нужны. Я опалился, выдернув тебя обратно, и это отравило мою кровь. Он убил бы меня, если бы ты не попросила о помощи.

Для меня это было новостью.

— Неужели? Кого же я просила о помощи?

— Не знаю, я тогда был без сознания. Я думаю, ты просила Бога.

Учитывая, что у меня всегда были смешанные чувства по поводу существования Бога, я сомневалась в этом. Если Бог создал мою возрождённую мать, у него было очень неприятное чувство юмора.

— И Бог послал их? Люди, которые принесли тебя… перенесли нас сюда?

— Бог не вмешивается в повседневные дела. С тех пор, как была изобретена свобода воли. Но если ты попросила Бога о помощи, Азазель услышал бы тебя, и именно он пришёл за нами.

— Азазель, муж Сары? Сомневаюсь. Он ненавидит меня.

— Азазель никого не ненавидит. Хотя, если бы он услышал, как ты грубишь Саре…

— Я не была груба, я была завистлива, — сказала я. — Итак, они пришли, нашли нас и принесли сюда. Как?

Он отхлебнул вина, отвлекшись.

— Как?

— Знаешь, это займёт целую вечность, если ты сама ничего не поймёшь, — сказал он.

— Хорошо, я вне всякого сомнению сделаю выводы, и ты сможешь сказать мне, права я или нет. Я предполагаю, что ты… Боже, ты некто вроде ангела. Если ваша работа собирать души людей и перевозить их в другой мир, то это обычно работа ангелов, не так ли? По крайней мере, согласно иудео-христианской мифологии.

— Иудео-христианская мифология часто весьма точна. Ангелы также сопровождают души умерших в исламе и религии викингов.

— Так вот ты кто? Чёртов ангел? Вы все ангелы?

— Да.

Так или иначе, я ожидала большей дискуссии.