Разиэль

Кожа Тамлела была теперь ледяной, и смерть начала продвигаться по нему. Я опустилась на колени рядом с ним, безнадёжно плача, бесполезная кровь капала вниз по моей руке.

А потом, в последнюю минуту, я открыла его рот и занесла над ним свою руку, позволив крови капать на язык, сжимая порез, чтобы он кровоточил ещё сильнее, не обращая внимания на боль.

Его рот сомкнулся на моём запястье, и я почувствовала, как острые зубы вонзились в мою кожу, вскрывая вену так, что я стала истекать кровью сильнее. Тот другой мужчина не укусил меня, но Тамлел держал меня, глотая, его руки сжимали мою руку так сильно, что она онемела.

У меня начинала кружиться голова, и я задавалась вопросом, была ли это потеря крови или всё дело в ужасе ночи. Это не имело значения — головокружение было предпочтительнее окружавшей меня реальности, смерти и ужаса, которые превратили идиллический побег в склеп. Я закрыла глаза, слабея, когда услышала рёв такой слепой ярости, что поняла, что не все Нефилимы были ещё побеждены, и что меня разорвут на куски. Что-то схватило меня, отдернуло от Тамлела, и я полетела по ночному воздуху, приземлившись на окровавленный песок, задыхаясь и готовясь к смерти, которой мне удалось избежать.

Я подняла глаза, ожидая увидеть огромную, громоздкую фигуру Нефилима. Но на фоне лунного света вырисовывался силуэт не чудовища. Он был весь в крови, она спутала его волосы и покрыла кожу, но я знала эти глаза, глаза Разиэля, запылавшие яростью, когда он повернулся к Тамлелу, его клыки обнажились в атаке.

— Нет! — закричала я, уверенная, что он вот-вот разорвёт своего друга на куски.

Мгновение спустя ярость покинула его тело, и он повернулся ко мне, опустившись на колени рядом со мной на песок, притягивая меня в свои объятия. Запах смерти, пота и крови окутал его, и я с облегчением прижалась к нему.

— Прости, — выдохнул он. — Я не знаю… я сделал тебе больно?

Я уже не могла говорить. Я могла только качать головой у него на груди, пытаясь теснее прижаться к нему.

Что-то свернулось вокруг меня, мягкое как перья, тёмное как ночь, когда всё почернело.

Глава 20

ЕСЛИ БЫ НЕ ЗЛОВОНИЕ, я могла бы проспать целую вечность. День был мрачный, сильно несколько отличающийся от нежного тумана, который обычно окутывал Шеол. Я лежала в постели, не шевелясь. Свет, проникавший через окна, был мутным, тусклым, а кровать под моим бедным, ноющим, израненным телом была слишком удобной, чтобы её покидать. Я неохотно перевернулась. Последнее, что я могла вспомнить, это то, как я летела по воздуху, одернутая от Тамлела разъярённым монстром, и в этой короткой вспышке я была уверена, что умру. Пока я не подняла глаза и не увидела Разиэля.

Больше я ничего не могла вспомнить. Кто-то умудрился затащить мою задницу наверх и вымыть меня. Я спала не одна, почему-то я это знала. Я была совершенно голая, а кровь и грязь были смыты с моего тела какой-то призрачной служанкой. Разиэль ухаживал за мной, несмотря на собственные раны.

Разиэль отнёс меня наверх и позаботился обо мне.

Неужели мне всё это приснилось? Я посмотрела на свою руку в поисках следов зубов. Рана всё ещё была там, длинная царапина от бицепса до запястья, но она уже закрылась, заживая, и не было никаких признаков того, что двое из Падших питались от меня.

Также мгновенно зажило запястье Сары, когда она покормила Разиэля. Но я не могла думать о Саре.

Я откинулась на спинку кровати. Я и подумать не могла, что такое произойдет прошлой ночью, как и не могла поверить, что это принесло им какую-то пользу. Моя кровь была не более чем пустышкой. Пустая грудь для голодающего младенца, приносящая мгновенное утешение, но не пропитание. Но, по крайней мере, это их успокоило, и для этого я могла бы потерять несколько пинт крови. Пока Разиэль не появился с рёвом ярости, оттаскивая меня от Тамлела и собираясь убить своего старого друга. Неужели битва временно лишила его рассудка? Зачем ему желать причинить Тамлелу боль?

Мой крик остановил его. И его руки обвились вокруг меня, его рот у моего виска, были безопасностью, защитой, любовью.

Нет, не это. Он больше никогда никого не полюбит.

Этого ужасного запаха, смешанного с маслянистым дымом, было достаточно, чтобы меня затошнило. Я медленно поднялась с кровати, моё тело болело, и я схватила халат, который висел на двери ванной комнаты. Это было древнее кимоно, тяжёлый шёлк странно успокаивал, когда скользнул на моё обнажённое тело, и я босиком вошла в гостиную, отчасти боясь, что найду там Разиэля, а отчасти — что нет.

Его там не было, там было пусто. Я подошла к открытому окну и выглянула наружу, надеясь увидеть высокую знакомую фигуру на пляже.

Тела исчезли, но песок казался чёрным от пролитой крови. Справа виднелся дым и, не раздумывая, я выбралась на балкон, чтобы получше его рассмотреть, поморщившись от судороги в колене. Там был огромный костёр, за ним присматривали три женщины. Я не могла узнать ни одну из них…