Разиэль

Снова. И снова. И снова он вколачивался в меня, и каждый жёсткий толчок разбивал меня вдребезги, раз за разом, пока я не перестала думать, слышать, видеть. Я была ничем иным, как кипящей массой ощущений.

Он вышел из меня и, подняв голову, я вскрикнула от утраты его, но он просто перевернул меня под себя, снова толкнувшись внутрь, глубоко, очень глубоко.

— Я хочу смотреть на тебя, когда кончу, — замерев внутри меня, сказал он, его голос был низким рычанием.

Я лишилась голоса. Я не могла думать, меня не терзали сомнения. Единственное, что я могла делать, это чувствовать. Я всецело принадлежала ему, но он сдерживался.

— Возьми меня, — прошептала я. — Возьми меня.

И протянув руку, я обхватила его голову и направила её к своей шее, его рот коснулся меня, он был горячий и влажный, и я ощутила, как его зубы оцарапали меня, и я захотела большего. — Возьми всё.

Он напрягся, оцепенел в моих руках, и на миг я испугалась, что он отстраниться от меня. Он поднял голову и посмотрел на меня, и в его глазах стояла такая печаль, печаль, которую я не понимала.

— Элли, — нежно произнёс он.

Но я была непоколебима. Моё тело изнывало от потребности, нужды, которую я либо не узнавала, либо не понимала. Но я откуда-то знала, что должна почувствовать его рот на себе, как он испивает меня, чтобы я наконец-то ощутила себя восполнённой.

— Пожалуйста, — взмолилась я, а я никогда в жизни не умоляла, клянусь. — Испей.

Он поцеловал меня в губы, настолько нежно, что мне хотелось разрыдаться. Он склонился и поцеловал меня в шею, с той же трепещущей сладостью. И затем я ощутила острую, сладкую колющую боль, когда его зубы погрузились в мою кожу, я почувствовала как он втягивает в себя мою кровь, прильнув к моей шее, испивая меня, испивая из меня жизнь, и по моему лицу потекли слёзы, когда-то я наконец-то ощутила себя всецелой. Наполняя его, как и он наполнял меня.

Его член внутри меня, казалось, набух, и я бережно держала его голову, пробегаясь пальцами по его густым, волнистым волосам, нашёптывая ему нежные слова, любовные слова.

И потом он отстранился, поднявшись, и я увидела свою кровь на его губах, увидела блеск в его глазах. Он пристально посмотрел на меня, не двигаясь, и я ощутила его оргазм глубоко внутри меня, возвращая мне то, что забрал у меня, и я присоединилась к нему, отдав себя темноте, где он был моим единственным проводником.

***

ВОЗМОЖНО, Я ПРОСПАЛА НЕСКОЛЬКО МИНУТ, а может несколько часов или даже дней. Это было неважно. Я была обёрнута объятиями Разиэля, и никто из нас не двигался. Я почувствовал нежное касание его руки к моей щеке.

— Ты плачешь, — прошептал он. — Я сделал тебе больно. Я знал, что не должен был этого делать.

— Ты не причинил мне боли, — сказала я, потеревшись лицом о его руку, как голодный котёнок. — Я счастлива.

Он немного сместился и посмотрел на меня, и выражение его лица было ошеломленно.

— Ты всегда плачешь, когда счастлива?

— Вряд ли я раньше когда-то была счастлива, — просто ответила я.

Он хотел было поспорить, но потом одёрнул себя, вспомнив мою жизнь, жизнь, которую он знал почти также хорошо, как я.

— Может и не была, — в итоге сказал он и поцеловал меня.

Мне было интересно, остался ли на его губах вкус моей крови, но нет. На вкус он был Разиэлем, и я поцеловала его в ответ, и потом позволила ему прижать меня к его тёплому, обнажённому телу. Двигаться мне не хотелось.

Я пробежалась рукой вверх по его руке, мои пальцы упивались, ощущая его.

— Какая на вкус моя кровь?

Его рука была на моей шее, его длинные пальцы массировали мышцы, снимая напряжение, но от моих слов они замерли на мгновение.

— Для меня? Как медовое вино, сладкое, насыщенное и опьяняющее. Для тебя кровь будет иной на вкус.

— Так ты можешь кусать людей и обращать их в ва… в пожирателей крови? — спросила я.

— Нет. И зачем мне хотеть этого? Это проклятье, возложенное на нас за неповиновение Богу. С чего мне хотеть распространять это проклятие, даже если бы я мог?

— Но ведь это дарует вечную жизнь, не так ли?

Он знал куда я клоню и, вздохнув, он притянул меня к себе ещё ближе.

— Нет, Элли. Это невозможно. Люди не созданы для священнодействия, но стоило однажды одному Падшему поддаться искушению, и его пара умерла. Это запрещено.

— Мне просто было любопытно, — сказала я.

— Конечно, тебе было любопытно, — в его голосе сквозила насмешка.

— Ты всегда будешь способен читать мои мысли? — спросила я с ноткой раздражения.

— Постараюсь этого не делать. Когда ты испытываешь сильные эмоции, они проникают в меня, и это будет работать в обоих направлениях. В повседневной жизни я могу ограждать твои мысли.

— А в постели? Полагаю, мы снова будем этим заниматься? — я затаила дыхание в ожидании ответа.

Неужели он до сих пор сопротивлялся этому? Должна ли я всё также бороться с его сопротивлением?

Прошло несколько долгих бесконечных минут, прежде чем он заговорил.

— Как можно чаще, — сказал он.

Я знала ход его мыслей, знала чего он желает. Сейчас. Снова.

— Да, — сказала я. — Да.

Глава 23