Разлюби меня... (СИ)

В лесу проторчал до ночи. Вернулся в комнату, собираясь вздремнуть в тепле и уюте, но вот только самое страшное оказывается начинается среди ночи. Волк не спал, просто не спал, и мне не давал. Он, зараза такая, мечтал, как со своей волчицей в лесах…, потом требовал от меня, чтобы мы пошли и заявили о себе, потом не требовал, просил. Потом злился. Потом обиделся. Потом просто сел и стал выть мне в душу, скотина такая.

Встал, натянул штаны, и не обуваясь, босиком, направился на кухню, обещая волку, что сейчас я буду заливать его коньяком. Волк спиртное ненавидел, поэтому выпивал я мало, всегда столько, чтобы людям было не обидно, что я с ними не пью, а волку не противно. А сейчас я собирался нажраться. Завыл он меня! Теперь моя очередь выть!

Тихо спустился на кухню и открыл бар, зарываясь глазами в напитки. И черт ее дернул спуститься. Я почти забыл, что ее, вернее прежняя моя, комната этажом ниже. Резко развернулся, освещая себя светом, падающим из бара. Он обрисовывал мой силуэт, но лица разглядеть не давал.

— Ой! — пискнула мелкая, останавливаясь на полпути к графину. — Доброй ночи, не хотела Вас пугать, я только попить. — и тут же попятилась назад.

Я молчал. Ждал, когда овечья шкура слезет с хитрой волчицы. Стоит вся такая испуганная, глаза большие, несчастные.

— Ладно, — вдруг пошла на попятную моя жертва, и попятилась от меня еще дальше, так и не дождавшись ответа, — я передумала и пить больше не хочу.

Резко развернулась и попыталась убежать.

— Стоять! — тихим голосом приказал, и она застыла как вкопанная. Хорошо у нее работает инстинкт самосохранения. — Сюда иди!

— Нннет, — покачала головой и медленно обернулась, пытаясь разглядеть меня. Сверкнула глазами, я знал, что их синий свет можно заметить даже с улицы.

— Сказал, сюда иди, садись за стойку, напротив. Не трону, — зачем-то пообещал ей я, заодно прощупывая волчицу, чуть надавливая силой. Волчица сопротивлялась. Было бы у меня побольше опыта, понял бы по-настоящему или кокетничает. Кто этих баб разберет?

— А если не сяду, — подала голосок, оскалив зубки, почувствовав поддержку своего зверя.

Образ бедной овечки не удался! Впрочем, сдерживала подчинение из последних сил, я видел, как подрагивали ноги, как сжались руки в кулаки, как вдруг резко выделились скулы. Хороша!

— Не сопротивляйся, только хуже себе сделаешь, — спокойно уселся на барный стул, наполняя бокал коньяком, — тоже не спится? — спросил обычно, чтобы успокоить ее страх.

— Не спится, — согласилась, но не подошла, переминаясь с ноги на ногу. — Как ты это делаешь?

Сделал вид, что не заметил вопроса.

— Садись, — наполнил второй бокал, со стуком поставил на барную стойку. И кивнул на место напротив.

Осторожно подошла и забралась на высокий стул, голые ноги теперь болтались в воздухе. Волосы собраны в какую-то замысловатую, растрепанную фигню. Одета в короткие шорты и мою футболку, которая прикрывала все стратегически важные места.

Черная футболка на ней мне понравилась. Станет женой, по дому будет ходить только в таком виде. Я помотал головой, пытаясь вытряхнуть из нее крамольные мысли.

— Давай. За прекрасную ночь, — вот и пойми, какую ночь я имел в виду прошлую или сегодняшнюю.

Протянул свой бокал к ней, девчонка взяла свой, принюхалась и чуть поморщилась. Ничего переживет. Чокнулись и оба выпили залпом.

— Заесть бы, — вздохнула и тоскливо огляделась по сторонам.

Соскочил с барного стула, открыл холодильник, обращая внимание больше на колбасу, сыр и лимон. Легко нарезал и все выставил на стол. Анастасия поджала ноги, обхватив ладонью стопу, словно согревая. Поймал себя на мысли, что готов сгонять за пледом, подушкой, убить медведя, выпотрошить его, зажарить и преподнести любимой. Хорошо, что ничего такого не сделал, только пробормотал:

— Ничего, сейчас согреешься.

И снова наполнил бокалы.

— Мы что напиваемся? — уставилась на меня своими огромными глазами.

Какая умная, какая догадливая, я даже умилился.

— Да! — ответил коротко и по существу вопроса.

— Зачем?

— Слышь, мелкая, ты спать хочешь?

Она кивнула.

— И я хочу, очень. Поэтому давай выпьем, чтобы мы могли спать спокойно в ближайшее время! — тут же захотелось добавить что-то про спать вдвоём.

И тут же возбуждение тягучей волной заволокло мозг, волк старался вовсю показать мне привлекательность своей самки.

Короче, чокнулись, выпили, закусили лимончиком.

Помолчали.

Снова налил. Снова выпили.

— Слышь, мелкая, ну что ты со своей волчицей справиться не можешь, — затосковал я, — она у тебя милая, послушная вон какая, стоит мне только чуть поднажать и сразу сопротивление убирает.

— Ага, это тебе легко, — тут же загрустила принцесска, — я поднажать, а она зубами, или вообще оборачивается, заполняя меня всю. А ведь я так мечтала, что мы будем дружить, победим весь мир, а тут…

— Ээээ, мелкая, ты только не реви, давай выпьем.

— Давай, — кивнула, соглашаясь, шмыгнула носом и залпом выпила. Тут же покачнулась, чуть не упав со стула.

— Слышь, ты, страшила, — это она ко мне так, теперь я чуть со стула не упал, — давай пересядем на диван, камин разожжем, замерзла я.