Разлом/освобождение (СИ)

  Спать он собрался глубокой ночью. Пусть он засыпал от усталости, - столько волнений, впечатлений и беготни за один единственный день! - но всё же именно спать мужчина ложился не спешил. Он ожидал одной телепередачи. Не сказать, что любимой, но... привычка. Сознавал, что и от этой привычки нужно будет себя впоследствии старательно отучать... но на тот момент отказать себе в маленькой слабости, в одной серии... ну... пусть двух сериях любимого сериала, - было выше его сил.

  После, помня слова психиатра, мужчина принял таблетки. Одну из крупного размера баночки. Другую - одну единственную таблетку на всей пластинке. Само собой, ни инструкцию, ни предписания не читал. Да и не особо размышлял на счёт того, а можно ли сочетать эти лекарства. Просто выпил и, сонно зевая, едва не валясь без сил, поплёлся в спальню.

  "Это был длинный, тяжёлый день, - вяло подумал он, - пусть и другие будут столь любопытными и интересными... только не такими изнурительными!"

  ***

  Он чувствовал, как по коже скользит мягкая и слабая трава. Оглядевшись, ужасаясь, мужчина признал, что вновь волей сна оказался в кошмарном месте. Перед ним, буквально в пяти, может, немногим более, минутах ходьбы был холм с совершенно мёртвой почвой. Ни единой травинки. За то вокруг холма, пусть и слабая, но трава росла и расходилась в разные стороны.

  Огромный простор, вокруг холма, сколько позволяли глаза разглядеть в темноте, напоминал великую степь. Ни единого деревца. Ни очередного, самого малого, холмика. Ни горки. Ничего не было, - только простор и слабая трава. Даже кустарника ни одного не приметил. Словно ему селиться здесь не позволяла некая высшая сила.

  Виктор мог по пальцам одной руки сосчитать сны, в которых он явственно помнил самого себя. Но это был первый сон, в котором мужчина был ещё и в своём, слабом, ни к чему не приспособленном теле. А помня, чем в прошлый раз окончилось попадание в этот мир... это его не на шутку напугало. Но ещё больше пугал получеловек, стоявший всего в паре шагов: - человеческие черты и особенности резко контрастировали с шипастой, чёрной чешуей.

  Он собирался броситься бежать, как можно дальше и тише, чтобы хотя бы попытаться избежать печальной участи жертвы. Ему не хотелось в очередной раз умирать. Ни во сне. Ни уж тем более в своём собственном теле.

  - Не стоит, - сказал стоявший рядом получеловек. Он предугадал действия Виктора и спокойно принялся объяснять, казалось бы, прописную истину. - Твоё тело, ты сам, - слаб. Кругом хищники. И если ты посмотришь внимательнее, то поймёшь, - они только и ждут, что ты отойдёшь от меня. Ждут, что ты сам покинешь сень моей защиты.

  Получеловек повернул голову. Его глаза оказались, по меньшей мере, изумительны. Один глаз, как у людей, серебряный. Но другой, - чёрный белок и белый, вертикальный зрачок. И, что удивительно, столь пугающие глаза, на фоне монструозной половины лица не стали для Виктора ужасающим зрелищем. Взгляд не выбивал дух. Не пугал. А та часть лица, что ещё принадлежала людской половине странного создания, была невероятно, прямо-таки предельно знакомой.

  - Ты? - удивился Виктор.

  Получеловек не стал отвечать. Отвернувшись, он вновь уставился на холм. Казалось, что всё прочее его совершенно не касалось. А Виктор, помня слова, с которыми к нему обратился... - Мужчина и не знал как его называть. - огляделся кругом.

  В самом деле, из травы поднимались самые неожиданные создания. Подчас они выглядели столь омерзительно, что Виктор скорее переводил взгляд на других порождений. Смотрел на разных монстров, которые вызывающе пялились на него, и вспоминал лицо получеловека: "Ведь это именно он!" - думал Виктор, вспоминая один из недавних снов. - "Сомнений быть не может, это он!"

  - Да, это я. - прочитав мысли, спокойно ответил стоявший рядом, полумонстр. - Ты не ошибся. Ты встречал меня. Но поверь, это не было сном, как ты думаешь... ты во многом ошибаешься, даже не понимая, как сильно. И ведь ничего-то ты не понимаешь. - он говорил спокойно, но последнее, что он сказал, в этом ощущалась лёгкая печаль. Тихая, едва ощутимая, но печаль.

  - Где это мы? - решился Виктор задать, как он думал, важный вопрос.

  - Это мир вечной ночи. Мир, над которым никогда не воссияет солнце. Мир, в котором темноту и мрак разгоняет лишь бледное и тусклое сияние луны. Мир, в котором слабые прячутся, забиваясь в самые глубины мрака, а сильные и смелые наслаждаются величием луны. Понимаешь? Мир... достойных. - получеловек явно хотел что-то сказать, но оборвал себя. Виктор чувствовал, что его собеседнику и приятна и одновременно болезненна поднятая тема.

  Виктор ещё раз огляделся. И, как говорил получеловек, вокруг были только внушающие настоящий страх порождения ночи. Ни какие-нибудь свинообразные твари в тонну-две весом, ни жалкие пауки, а настоящие и ужасающие монстры.

  Вокруг стояла непроницаемая тишина. И только где-то высоко над головой, хлопали крылья огромных, явно хищных птиц. Птиц, способных таких же людей, как Виктор, ловить себе на ужин. А над землёй сияла почти полная луна, едва прикрытая лоскутами облаков.