Разлом/освобождение (СИ)

  Сама работа оказалась ужасно тяжёлой и сложной для Виктора. Он был слишком слаб, исхудал и с величайшим усилием таскал на руках с десяток кирпичей. Кран, как выяснилось, не работал уже месяц. Виктору пришлось таскать кирпичи от въезда на огороженную стройку, подниматься с ними в обнимку на четвёртый этаж. Но и тут не обошлось без "шуток".

  Один из "дружного коллектива" меж этажами толкнул Виктора. Он был слишком слаб, чтобы устоять, - ему и просто тащить кирпичи было тяжело, а тут... он рухнул прямо на свою ношу и крепко так отбил рёбра и колени. До боли стискивал зубы и силился не разрыдаться от собственной слабости, никчёмности... А за спиной всё гоготали и гоготали "славные парни" - как звал их парой дней ранее горбач.

  Сам горбач не отставал от других работяг, - орал на Виктора за то, что тот медленно работает. В своих неудачах и оплошностях он также винил именно его. И при любом удобном случае кидался в Виктора цементным раствором, говоря:

  - Живей, ушлёпок!

  Тот, первый день стал тем ещё открытием. И друг оказался той ещё сволочью, и люди вокруг были те ещё "добряки"... а уж о порядочности прораба и говорить не приходилось. Самое скверное открывалось Виктору постепенно. Он не знал, как и почему, но у него намного усилился слух, - он с лёгкостью мог слышать голоса находящиеся на пару этажей ниже. Так, против своей воли он услышал несколько обрывков важных для него разговоров:

  - Саныч, ты всё проверил? Бумаги нормальные, вопросов не будет?

  - Да не парься ты, всё будет отлично! Словно в первый раз такое делаю... да не напрягайся ты, говорю, всё будет нормас!

  - Как-то я слишком уж палился... извини, зря всполошился... куда этому тюленю понять, что за бумаги он подписал!

  - А я о чём толкую? Не парься, не дёргайся, всё будет... к концу недели квартирку на тебя оформим... а уж после ты и должок правильным людям прикроешь, верно? - в последних словах, не смотря на собственную усталость и общую слабость, Виктор явственно услышал не прикрытую угрозу.

  - Спрашиваешь! - воскликнул горбач.

  Другой разговор был уже между кем-то из рабочих, чьи лица за пол дня успели стать ненавистными для Виктора. Горбач обратился с вопросом:

  - Ну чего там, всё готово?

  - Не дрейфь! Техника привычная, отработанная... случайно упадёт через пару-тройку часов, а после... ну кто ж знает, что в подвале вмуровано в пол, а? Ни-кто... а если и знает, так найди дурака, который об этом сказать вздумает!

  - Это ты верно сказал... чистеньких среди нас нет, а если кто и вздумает какую-нибудь хрень брякнуть, то он уж точно не жилец!

  Третий разговор, который немного обрадовал Виктора, был между двумя другими строителями:

  - Что по горбатому решили?

  - Да рядом с этим спрячем, - буднично так, обыденно, ответил другой.

  И зная, что его ждёт, Виктору приходилось работать, не зная усталости и всячески избегать того, чтобы показать другим, что он всё знает. Приходилось ему также стоически терпеть различные насмешки и издевательства: "Я что, дурак что ли? - думал Виктор, - они ведь провоцируют, чтобы после... уже не заморачиваясь меня "спрятать"".

  Так и получилось, что он оказался в безвыходном положении, когда было страшно бежать, ещё страшнее не бежать и решительно ничего не мог поделать и как-нибудь повлиять на происходящее.

  Виктор был не на шутку напуган. И со свойственной страху судорожностью мыслей, искал любой выход из сложившейся ситуации. Он метался от совсем бредовых способов побега, как спрыгнуть со второго этажа, - на котором никто не работал, - и попытаться удрать, до не менее опрометчивых идей, как просто уйти, когда пойдёт за кирпичами: "Ведь никто за мной не следит, верно? По-тихому уйду..." - думал он, в очередной раз выходя из здания за новой охапкой кирпичей. Думал он так до тех пор, пока не стал примечать чужих взглядов, - особенно обеспокоило то, как на него вытаращился охранник в полусотне шагов, стоявший у единственного выхода со стройки.

  "Кажется, у меня большие... очень большие проблемы" - с обречённостью думал он, понимая, что сбежать ему явно не удастся. - "Всё-то они продумали и подготовились... основательно так подготовились!"

  Время неуклонно продолжало свой скорый бег, а Виктор никак не мог найти спасительное решение. Он даже поглядывал на забор, окружавший стройку, смотрел где легче перебраться или где есть собачий подкоп... но ничего-то у него не получалось, - над забором в несколько рядов тянулась колючая проволока, а бродячих собак, по-видимому, в округе не было.

  Его мысли с завидным постоянством возвращались к смутным воспоминаниям. Он представлял себе тот холод, который его когда-то промораживал до костей, вспоминал то спокойствие, которое его переполняло... и то, как кто-то другой, не он, решал всевозможные, сложные проблемы, - пусть и грубым, но решительным образом.