Разменная монета

Гуров пожал плечами. Быстрая и исполнительная Верочка уже вплыла в кабинет с подносом, поставила его на генеральский стол, игриво улыбнулась полковнику и молча покинула общество мужчин. Гуров протянул руку и взял чашку с дымящимся ароматным напитком. Кофе у Верочки всегда получался отменный. Несколько минут полковник молча наслаждался его вкусом. Орлов последовал примеру подчиненного, время от времени бросая косые взгляды на мерцающий экран монитора. По его расчетам, Андрей должен был справиться с поставленной перед ним задачей минут за десять. Когда знаешь, что именно ищешь, ситуация упрощается до безобразия.

– Не могу пока сказать ничего определенного, Петя, – вымолвил наконец Гуров, опуская на поднос полупустую чашку. Теперь уже без лишних колебаний он пристроил во рту сигарету и закурил. – Но этот Вилков нам сейчас нужен как воздух. Даже если он и не расколется на предмет своего законспирированного шефа и наставника, то есть человека, который дергает за все эти ниточки в наркобизнесе, Вилков – убийца. Он совершил преступление, в котором обвиняют Стаса.

– Я с тобой полностью согласен, Лева, но…

Договорить генерал не успел. Его рабочий компактный ноутбук издал слабый звуковой сигнал, извещая Орлова о новом поступлении электронной почты. Кофе мгновенно был забыт, Орлов развернулся в кресле и щелкнул кнопкой мыши.

– Ну и что там? – нетерпеливо поинтересовался Гуров, подхватывая со стола пепельницу и водружая ее себе на колени.

Взгляд генерала, направленный на экран, был удивленным и даже слегка озадаченным.

– Ничего не понимаю, – честно признался он с досадой в голосе. – Хрень какая-то. По нашим данным, выходит, что Вилков Анатолий Михайлович был арестован четыре года назад за обыкновенный гоп-стоп. Он оказал вооруженное сопротивление при аресте, и в итоге парню впаяли пятерик. Освобожден условно-досрочно в конце августа. То есть уже почти более двух с половиной месяцев назад.

– Гоп-стоп? – Гуров был удивлен не меньше.

– То-то и оно, Лева. Никакими наркотиками здесь даже и не пахнет. А Крячко, – продолжая просматривать глазами полученный по электронке текст, Орлов озадаченно почесал в затылке. – Тут сказано, что Стас принимал участие в задержании.

– С какой стати?

– Не знаю. Но его фамилия фигурирует. Это точно. И еще, – пальцы генерала застучали по гладкой поверхности стола, – здесь сказано, что после своего освобождения Вилков исчез. То есть с августа месяца он так и не появился ни у своего куратора, ни по адресу, где был прописан до ареста.

– А сам адрес есть?

– Адрес-то есть. Но это ничего не даст, Лева. Его уже неоднократно проверяли. Вилков туда и носа не кажет. Черт, не самое умное поведение при условно-досрочном.

– Это точно, – согласно кивнул Гуров.

У полковника не было пока реальных оснований не доверять Шапито. К тому же кое-что из только что услышанного скорее подтверждало правоту слов задержанного наркодилера, нежели опровергало их. Но арест на гоп-стопе и причастность к этому делу Крячко по-прежнему выглядели странно и необъяснимо.

– Тебе распечатать материалы дела? – Орлов перестал стучать пальцами и подпер свободной рукой массивный подбородок.

– Распечатай.

Гуров ткнул сигарету в пепельницу и с силой раздавил ее. Все выглядело не так, как хотелось бы. Таинственный убийца Натальи Пискуновой обрел имя и фамилию, но все еще при этом оставался неуловимой тенью. Миражом.

С тихим потрескиванием заработал принтер, подчиняясь команде Орлова, и из щели один за другим стали неспешно выползать листы бумаги. Гуров поставил пепельницу на прежнее место и поднялся с кресла.

Глава 9

Трудно сказать, насколько эффективными оказались выстрелы Вилкова. В комнате было очень темно. Но то, что Михей уже не поднимется никогда, абсолютно ясно. Еще какое-то время Вилков бежал прочь от места очередного своего преступления, проклиная все на свете. За несколько дней он превратился в законченного злодея. На его пути один за другим возникали трупы.

Была глубокая непроглядная ночь, когда он добрался до полустанка. Только выйдя на перрон, Вилков ощутил невыносимое жжение в боку. Полустанок был пуст, и никто не мог сейчас оказать никакой помощи. Он ощупал свое тело. С левой стороны была рана. Липкое кровяное месиво измазало руку. От осознания того, что он ранен, на Вилкова навалилась невыносимая дурнота. Он подошел ближе к единственному на весь перрон фонарному столбу, чтобы в свете неоновой лампы заглянуть под куртку, но сделать этого не успел. Перед его глазами все поплыло. Тело Вилкова пошатнулось и грохнулось на перрон. Он неподвижно распластался около урны под столбом. Над полустанком стояла тишина.