Размерность сновидения

— Угадай. — буркнул медведь и вздохнул, погладив зачем-то лапой ствол дробовика.

— Так чего, ехать?

— Естественно, дурень!

— Понятно… Сейчас, водички только дерну и помчимся.

Гнат нашарил на полке банку и взглянул на этикетку. Вода какая-то. Он потянул колечко, напиток зашипел, через край на штаны хлынула пена.

— Твою же ж мать!!

Шофер вытянул руку с банкой за окно и держал до тех пор, пока пена не унялась. По кабине пополз резкий фруктовый запах. Когда пена осела, Гнат предложил напиток медведю.

— Будешь?

— Да воняет что-то уж больно противно. — подозрительно скосился на банку Топтыга. — Ты сам пей, коли не боишься.

— Как знаешь…

Вода оказалась очень сладкой и вкусной, вот только почти не утоляла жажду. Гнат выбросил жестянку в окно и включил передачу. Грузовик тронулся в путь по степи, потихоньку набирая ход.

От сладости и жары пить хотелось все сильнее. Гнат потянулся за второй банкой, но заметил стремительно приближающееся препятствие и ударил по тормозам. Тягач рассержено зашипел и пошел юзом, в скольжении огибая темный предмет. Лишь после остановки Гнат сообразил, что едва не сбил человека.

Фигура в сером, словно полинявшем, плаще с капюшоном, даже не пошевелилась. Человек походил на монаха рясе. Наводил на подобные мысли и пояс, которым "работала" растрепавшаяся на концах веревка. Капюшон, закрывавший лицо, дополнял образ. Что там на ногах у этого "монаха" — из кабины не разобрать. Но, по логике, ботинки с прорезями. Гнат как-то делал ходку в монастырь Последнего дня и видел там монахов. Похожи, на этого, только одежка у них была коричневатая только. На ногах обувка с прорезями — сандалии.

Гната вдруг кольнуло воспоминание. Не слишком давнее, но уже почти начисто стершееся из памяти. Что-то про фигуру в сером. Ту же, или другую — не припомнить, но похожую. Он мучительно перетряхивал события, пока его не отвлек Топтыга.

— Ну и, блин, везет же нам нынче! — медведь, как тогда с единорогом, осторожно уложил помповуху на пол, словно боялся за сохранность оружия, а сам вжался в сиденье, зачем-то прикрывая лапой нос. Гнат недоуменно посмотрел на плюшевого бойца, а затем высунулся в окно и спросил монаха.

— Эй, дружище, ты как? Живой?

Человек наклонился, поднял из травы косу и рукавом аккуратно протер лезвие, смахивая невидимую грязь с полированной поверхности. Еще несколько секунд он придирчиво рассматривал сверкающее изогнутое лезвие, словно выискивал повреждения Видимо, жнец был увлечен работой и уронил инструмент, когда увидел стремительно приближающуюся машину и теперь опасался за сохранность косы.

Только тщательно проверив все ли в порядке, жнец повернулся к машине и спокойно ответил.

— Подозреваю, что нет.

Лица под капюшоном было не видно, глуховатый равнодушный голос доносился словно из черного провала. И не понять, шутка это или правда, однако мурашки по спине забегали. В конце концов, в чужом мире все может быть. Почему бы говорящему мертвецу не оказаться рядовым явлением местной природы?

— Ну, как знаешь, — пожал плечами шофер, делая вид, что удовлетворен ответом. Да и какая, если разобраться, разница? Отвечает, значит остался в живых. — Ты уж извини, если что. Я не нарочно. За нами гнались, понимаешь? Оранжевый дракон гнался, хотел поджарить. С единорогом, опять же, чуть не сцепились. Все одно к одному, день не слишком задался, понимаешь.

Гнат оглянулся, чтобы показать монаху дракона, да только того уже близко не наблюдалось. Похоже, зверь сильно чего-то испугался и теперь оранжевой молнией стремительно уходил в небеса.

— Ты смотри, а? — ткнул пальцем шофер. — Сбежал. Живем!

— Угу! — сдавленно отозвался Топтыга. — Только мало живем, вот что плохо.

Гнат укоризненно взглянул на медведя, а затем снова обратился к монаху с косой.

— Друг, не обижайся, ладно? Я не хотел тебя пугать и, уж тем более, переехать. Так вышло.

Фигура в сером поколебалась, словно собираясь подойти к машине, но потом из под капюшона донеслось:

— Друг? Хм… А неплохо бы! Да все нормально со мной, не переживай. Будь здоров!

— Спасибо, добрый человек. Тебя как звать-то?

Из под капюшона послышался короткий смешок, не вязавшийся с лишенным интонаций голосом.

— Ты у напарника своего спроси, он наверняка в курсе. Отсюда слышно как трясется.

— Спрошу. Так может нам по пути? Подвезти тебя?

Ничего и не ответив, монах развернулся, поудобнее перехватил косу и зашагал по полю. Отполированная сталь весело поблескивала на солнце в такт шагам.

Гнат про себя отметил, что шел человек удивительно легко, будто бы плыл по траве. Глядя на странную походку, ему в голову пришла мысль, что монах этот самый все же не слишком человек. Даже скорее — он вовсе не человек, хотя и похож. Ну не умеют люди так размеренно и легко ходить, особенно по полю, когда трава вечно путает ноги. А здесь настолько четкие движения, что даже завораживают.

Поборов оцепенение, Гнат крикнул вслед человеку, пока тот совсем не скрылся из виду.

— Эй, до свиданья!