Размышления команданте революции

В 1943 году с опозданием развернулось последнее весеннее наступление нацистов на знаменитый и соблазнительный Курский выступ, в котором участвовало 900 тысяч солдат, 2700 танков и 2000 самолетов. Советское командование, зная вражескую психологию, устроило ловушку и ждало непременного нападения, имея миллион двести тысяч бойцов, 3300 танков, 2400 самолетов и 20 000 орудий. Под руководством Жукова и самого Сталина последнее наступление Гитлера было сорвано.

В 1945 году советские солдаты неудержимо двигались вперед, пока не овладели немецким Рейхстагом в Берлине, на куполе которого водрузили красное знамя, окрашенное кровью стольких погибших.

Я с минуту смотрю на красный галстук Лулы и спрашиваю его: «Его тебе Чавес подарил?» Он улыбается и отвечает: «Теперь я пошлю ему несколько рубашек, раз он жалуется, что воротник на его рубашках очень твердый, я приобрету их в Байе и подарю ему».

Он попросил меня дать ему кое-какие фотографии из тех, что я снял.

Когда он заметил, что на него большое впечатление произвело состояние моего здоровья, я ответил, что занимаюсь тем, что думаю и пишу. Никогда в жизни я столько не думал. Я рассказал ему, что после моего визита в Кордову, Аргентина, где я был на встрече многочисленных лидеров, в том числе с его присутствием, я вернулся и затем участвовал в двух актах в связи с годовщиной 26 июля, а также проверял книгу Рамонета. Я ответил на все его вопросы и не отнесся к этому особенно серьезно. Я думал, что все будет очень быстро, как в случае интервью, которые я давал Фрею Бетто и Томасу Борхе. Затем книга французского писателя закабалила меня, она должна была быть вот-вот напечатана без моей проверки, а часть ответов была схвачена на лету. В те дни я даже почти не спал.

Когда я серьезно заболел в ночь с 26 на 27 июля, я думал, что это будет конец, и пока врачи боролись за мою жизнь, начальник канцелярии Государственного совета читал по моему требованию текст, а я диктовал нужные поправки.

Лула с жаром напомнил мне о том, как в первый раз посетил нашу страну в 1985 году, чтобы участвовать во встрече, созванной Кубой для анализа гнетущей проблемы внешнего долга, на которой изложили и обсудили свои точки зрения представители самых разных политических, религиозных, культурных и социальных тенденций, озабоченные удушающей драмой.

Встречи происходили в течение всего года. В зависимости от темы собирали лидеров рабочих, крестьян, студентов и других категорий. Он был одним из них, его уже знали у нас и за рубежом благодаря его прямым и взволнованным выступлениям — выступлениям молодого рабочего руководителя.

Тогда долг Латинской Америки составлял 350 миллиардов долларов. Я рассказал ему, что в тот год интенсивной борьбы я писал длинные письма президенту Аргентины Раулю Альфонсину, чтобы убедить его перестать выплачивать этот долг. Мне были известны позиции Мексики, неколебимо продолжавшей платить свой огромный долг, хотя ей не были безразличны результаты битвы, и особое политическое положение Бразилии. После бедствий периода военного правительства долг Аргентины был достаточно велик. Была оправданной попытка пробить брешь в этом направлении. Я не смог этого добиться. Несколько лет спустя долг с его процентами возрос до 800 миллиардов долларов, он удвоился и уже был выплачен.

Лула объясняет мне разницу с тем годом. Он утверждает, что сегодня Бразилия ничего не должна Валютному фонду, а также Парижскому клубу и имеет в своих резервах 190 миллиардов долларов. Я сделал вывод, что его страна выплатила огромные суммы, чтобы выполнить свои обязательства перед этими учреждениями. Я объяснил ему, как колоссально обжулил Никсон мировую экономику, когда в 1971 году в одностороннем порядке отменил золотой стандарт, ограничивающий эмиссию бумажных денег. До того времени доллар сохранял равновесие относительно его стоимости в золотом исчислении. Тридцатью годами ранее Соединенные Штаты обладали почти всеми запасами этого металла. Если было много золота, они его покупали; если был дефицит, продавали. Доллар играл свою роль в качестве международной обменной валюты в рамках привилегий, предоставленных этой стране в Бреттон-Вудсе в 1944 году.

Самые развитые державы были разрушены войной. В резервах Японии, Германии, Советского Союза и остальной Европы едва имелся этот металл. Тройскую унцию золота можно было приобрести даже за 35 долларов; сегодня требуется 900.

Соединенные Штаты, сказал я ему, покупали товары во всем мире, печатая доллары, и имеют суверенные прерогативы над этой собственностью, приобретенной у других наций. Однако никто не хочет, чтобы доллар девальвировался еще больше, потому что почти все страны копят доллары, то есть бумажки, которые постоянно девальвируются начиная с одностороннего решения президента Соединенных Штатов.