Размышления о церковной традиции

Община, как и каждая человеческая личность, может в разной мере раскрывать свою онтологию. Онтологическая основа человека – образ Божий. Однако в каждом конкретном человеке образ Божий раскрывается неодинаково. В одном образ Божий чуть приметен, в другом – совсем помрачен, в третьем – светится ровным светом. Человек способен к покаянию и духовному росту. Так и в каждой общине по-разному раскрывается онтологическая глубина Церкви. Поэтому апостол Павел говорит о «созидании Тела Христова, доколе все придем в единство веры и познание Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова, дабы мы… истинной любовью все возрастали в Того, Который есть глава Христос, из которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение доя созидания самого себя в любви» (Еф 4:12–26).

Идеальное содержание церковной жизни раскрывается на Евхаристическом дискосе. В центре помещается приготовленная для освящения часть Хлеба. Это Агнец Божий, берущий на Себя грехи мира Христос. Он приносит Себя за спасение человека. Справа от Него полагается частица, вынутая в честь Богоматери. Слева – частицы, вынутые в честь святых: пророков, апостолов, мучеников, преподобных, святителей. Перед Агнцем полагаются частицы, вынутые за всех христиан: живых и умерших. Каждая частица соединена с конкретным именем. Имя онтологически связано с тем, кто носит имя. Когда священник вынимает частицу за усопшего, называя его именем, душа усопшего обретает материальное бытие на время Божественной Литургии. Литургия соединяет вне времени святых и кающихся, живых и умерших единой евхаристической жизнью.

Разделение общин в пространстве и времени условно и формально, если каждая из них имеет одно и то же жизненное содержание. Можно говорить о конкретной общине Любятовской, Мироносицкой, Дмитровской. Можно говорить об общине Псковской, Смоленской, Московской – каждая имеет общим содержанием жизнь Христову. Можно говорить об общине Русской Церкви. Однако в этом рассуждении есть опасность подмены.

Семя христианства упало в России на благодарную почву. В русской кулыуре возник даже поэтический образ «Святой Руси». Мы находим его в живописи и поэзии. Какой же он несет реальный смысл? Это воплощение святой Церкви в конкретной общине, которую составляет весь народ. За тысячу лет крещение дало всходы. Жизнь русского народа приобрела церковный уклад. Пространство и время обрели храмовый смысл.

Как храм, было осознано жизненное пространство. Изба крестьянина превратилась в храм. Центром ее стал «красный угол» с иконами и лампадами. Домашний стол рассматривался как Престол храма. В избу нельзя было входить в шапке. Как при входе в храм, снимали шапку из уважения к домашним святыням. И земля осознавалась святой: она рождала и хранила жизнь. Уезжая в далекий путь, брали часть земли; возвращаясь, землю целовали.

Семейные отношения строились по принципу церковной общины. Отец обладал властью священника. Он благословлял жену и детей, а семья пребывала у него в послушании.

Время тоже осознавалось как ход евангельских событий. Церковный год начинался с 1 сентября, совпадая со школьным и Гражданским годом. Первым праздником года было Рождество Божией Матери. За ним следовало Введение во храм, Рождество Христово, Крещение, Страсти, Воскресение, Вознесение, Троица. Завершался год Успением Богоматери. Так пространство и время были организованы для храмовой жизни. В них укладывались все церковные традиции. И сам народ усвоил себе имя «крестьяне», что означает «христиане».