Размышления о войне и о книге В. Суворова «Ледокол»

Читатель вправе возмутиться, к чему это автор пишет об известных фактах? А вот к чему. Большинство командиров Красной армии, будучи профессионально не подготовленными руководить войсками, частями и мелкими подразделениями, при проведении боевых операций допускали такие чудовищно безграмотные ошибки, что по их вине погибали миллионы солдат и офицеров и миллионы оказались в плену. И никакой массовый героизм наших воинов, проявляемый в жестоких сражениях, не мог исправить тяжелейшие последствия роковых ошибок своих недоученных командиров. К сказанному следует напомнить слова генерал-майора танковых войск В. Г. Лебедева: «Если солдат совершает подвиг, то это означает, что его командир или дурак, не способный видеть дальше своего носа, или подлец, для которого чужая жизнь копейка» [Лебедев, 2011]. С этим утверждением боевого генерала можно согласиться, но расплачиваться за проявленный героизм всегда приходилось реками крови воинов. Другой расплаты за запоздалую учёбу тогда не было.

Глава 17

В книге «Восточный фронт» П. Карель пишет: «Не зря говорят, утопающий хватается за соломинку. Не считаясь и не обращая внимания на свою классовую ненависть к империалистам, Сталин 13 сентября 1941 года просил Черчилля, наиболее яростного ненавистника большевизма, высадить 25–30 дивизий в Архангельске или переправить их через Иран в южные районы СССР» [Карель, 2003а, с. 138–150]. Это ли не вынужденное признание Сталиным врождённой слабости большевистской системы, силой навязанной народу и не способной без посторонней помощи защитить свою страну от агрессора. Враг наступал, а крупных резервов, чтобы его остановить в Подмосковье, под рукой пока не было. Красная армия была разбита в приграничных сражениях, а большей частью сдалась в плен. Нужда заставила обратиться с такой просьбой к Черчиллю. Конечно, он деликатно отказал Сталину, но материальную помощь ему уже оказывал и обещал оказывать дальше, очевидно, имея в виду, чтобы противники хорошенько разодрались, как и мечтал перед войной вождь в отношении будущих союзников. Официальный летописец советской власти А. М. Самсонов так описывает ситуацию в своей книге «Великая битва под Москвой»: «В городе распространялось тревожное настроение. Эвакуация промышленных предприятий, министерств, ведомств и учреждений шла с нарастающим темпом. В то время бывали отдельные случаи проявления гражданами пораженческих настроений. Находились люди, сеявшие панику, бросавшие работу и спешившие покинуть город. Попадались предатели, которые пользовались ситуацией, чтобы похищать социалистическую собственность и подрывать мощь Советского государства» [Самсонов, 1958]. Узнав об этом, кремлёвский владыка ударил по столу железным кулаком. Удар был ощутимым. 20 октября 1941 года Сталин ввёл в Москве чрезвычайное положение. Столицу объявили районом ведения боевых действий. Теперь жизнь города регулировал фронтовой закон. Сталинский порядок был привычно наведён страхом смерти.

Но это в Москве, а на фронте? К началу второй половины октября первый рубеж обороны Москвы был прорван на широком фронте наступления от Калуги до Калинина, и Москва, казалось, обречена. Но, к немалому огорчению немцев, наступающие войска вермахта были остановлены непролазной грязью в 80 километрах от Москвы. Вот характерный эпизод из того времени. Немцы не только отражали атаки частей Красной армии, но и успешно контратаковали, и в один из этих дней уничтожили крупную воинскую часть, взяв пленными значительное количество солдат и офицеров из регулярных частей и народного ополчения. «Среди них было немало украинцев, и некоторые из них кричали: “Война капут!”. Позднее они выдавали немцам комиссаров и командиров, которые при сдаче в плен сорвали знаки различия с формы» [Карель, 2003а, с. 132].