Размышления о жизни и счастье

Более года жил я в состоянии изнуряющего самоанализа и приступов острой тоски. Я был поглощен внутренними борениями. Это был период осмысливания бездумной юности, иначе говоря, моих не прожитых, но возможных судеб. Я вдруг увидел, что мое теперешнее положение закономерно, оно не могло быть иным. Эта мысль приводила в отчаяние, но она же и пробуждала надежду. Начинало казаться, что, начни я жизнь сначала, я смог бы построить ее иначе.

Незаметно пришел интерес к окружающим людям. Я научился слушать и слышать чужие беды и обнаружил, что в ошибках посторонних людей много сходного с моими ошибками.

«Ах, если бы было, кому вовремя мне подсказать, подправить, — думал я». Но мудрого советчика всегда нет под рукой, а если бы и нашелся, кто из молодых будет его слушать?! Все мы в те годы «сами с усами». Чтобы понять пользу мудрых советов, нужно либо набить шишек, либо прожить жизнь.

И то сказать, хороши были бы люди, если бы поворотные моменты судьбы решались по подсказке.

Так или иначе, в работе, переживаниях и размышлениях шло время.

Однажды товарищ по работе пригласил меня на свадьбу. Настроение было совсем не праздничное, но отказаться было неудобно. Усадили меня напротив молодых. Свадьба была шумной и многолюдной, но мне было не до веселья. Я сидел и тупо ковырял что-то в тарелке. Когда гости выпили и перестали обращать внимание на молодых, я поднял голову и стал наблюдать. Дородная сонная девица и щуплый мой приятель были совсем не парой. Но главное было не в комплекции. Я вдруг ощутил их внутреннюю несогласованность. Она проявлялась в выражении лиц, в напряжении родителей, которые уже начали что-то выяснять между собой.

Хотелось встать и остановить эту нелепую комедию, способную принести несчастье двум молодым людям. Но так как сделать этого я, конечно, не мог, а видеть, как люди добровольно лезут в петлю, было невыносимо стыдно, я тихо ушел с этого спектакля.

Около полуночи добрался до своего чердака. Спать не хотелось. Я взял тетрадь и решил записать впечатления вечера. Я ясно представил себе, как родители подсчитывают истраченные на свадьбу деньги, как обескуражено сидят на постели уставшие от гвалта молодые, как совестно им смотреть друг на друга утром.

Все их будущие неприятности, споры, а потом и ссоры, ясно предстали перед моим воображением. В их будущих разногласиях я увидел отражение собственной семейной жизни. Казалось, что я уже знаю, о чем они будут говорить через месяц, через год, как бездарно будут воспитывать ребенка, как будут обвинять друг друга в обманутых жизнью надеждах. У меня было ощущение, что я вижу насквозь их безрадостное и пошлое будущее. Они будут жить «как все» и только в этом находить оправдание своему сожительству. Глаза их детей не будут светиться удивлением и радостью. Дети рано научатся лавировать между родителями, скоро привыкнут к мелким подлостям и тоже станут «как все».

Я записывал эти горькие мысли, пока не уснул. Утром, сунув куда-то тетрадку, ушел на работу.

Прошло несколько лет. Я встретил милую и разумную женщину и женился. Мои ночные бдения, видимо, не прошли бесследно. В новой жизни я старался не повторять прежних ошибок. Я вытравливал эгоизм, как мог. В семье появилось и стало укореняться уважение, без которого подлинного счастья не бывает.

Не скоро, лет через пять, мне в руки попалась забытая тетрадь. Я стал читать ее, и к удивлению своему, обнаружил, что мой невольный прогноз семейной жизни приятеля почти полностью оправдался. Я ошибся только в сроках. Все, что я предполагал, происходило раньше. То, на что я давал год, случалось куда быстрее: через месяц они уже крепко скандалили, через год ненавидели друг друга, но ребенок уже связывал их, и супруги приспосабливались самым подлым образом.

Сначала мне захотелось показать записи приятелю, но совпадение реальности с предсказанным были так поразительны, что он не поверил бы мне. Казалось, записки были сделаны не до, а после событий.

В волнении я побежал к старому другу Степе.

— Ты помнишь наш разговор о том, что можно предсказать будущее человека по его интонациям, выражению глаз?

— Помню.

— Скажи, ты часто ошибаешься в прогнозах?

Степан посмотрел на меня с грустью.

— Если бы я ошибался, я был бы самым счастливым человеком. Увы, Юра, ошибок не бывает.

Я был сражен. Как же так? Значит, действительно возможно проникнуть в грядущее, предсказать судьбу. Но как? На чем это основано?

Мое материалистическое сознание вставало на дыбы, но факт был налицо — я сам угодил в десятку. Может быть, я нечаянно проник в тайну, которую Виталий и Степан давно знали?

— Как это возможно, Степа?