Размышления перед казнью

У меня возникла искренняя потребность сказать вам, как сильно обрадовал меня ход защиты на прошлой неделе. Твердость, достоинство и покоряющая сила убежденности не уязвимых для обвинения ответов! Огромные труды, а также ваши усилия стократно вознаграждены. То, что не удалось сказать мне или же было упущено мною, сегодня зафиксировано в протоколах, а то, что более всего компрометирует его [Йодля], к счастью, опровергнуто. Вспоминать об этом незабываемом историческом дне можно только с чувством глубочайшего удовлетворения и благодарности.

Вильгельм Кейтель — д-ру Отто Нельте

1.10.[19]46г.

Смертный приговор не явился для меня неожиданным, но способ приведения его в исполнение — крайне потряс. Прошу вас оказать мне в этом положении еще раз вашу самоотверженную помощь и составить прошение о замене предписанного способа казни способом, достойным воина, — расстрелом... Просить большего считаю бессмысленным. Мое доверие к вашей защите и тем советам, которые вы мне давали, остается совершенно незыблемым. Ни один защитник не смог бы так самоотверженно, неустанно и с такой личной заинтересованностью защищать своего клиента^{580 581}. <...>

Луиза Кейтель — д-ру Отто Нельте?¹*

10. [19]46 г.

Только что написала мужу последнее письмо. Надеюсь, вы еще сможете передать его ему. Мы услышали такой приговор, какой и ожидали. Мой муж требует воинской формы казни. Как я надеюсь, это требование его и Йодля будет удовлетворено. Иначе к чему само это прошение! <...>

Вильгельм Кейтель — старшему сыну⁵*⁵

3.10.[19]46г.

Пожалуй, это мое последнее письмо к тебе... Рассчитываю на приведение смертного приговора в исполнение в течение 14 дней, т.е. после его утверждения (Контрольным Советом в Германии. — Прим. пер.). <...> Осознание своей судьбы помогло мне держаться на процессе так, как я это делал. Не раскаиваюсь ни в одном сказанном мной на процессе слове и никогда не откажусь от него. На любой заданный мне вопрос я всегда отвечал чистую правду. <...> Горжусь этим теперь и буду гордиться перед лицом истории^{582 583}. <...>

Вице-адмирал Леопольд Брюкнер — фельдмаршалу Кейтелю?*⁵⁸⁴

4 октября [ 19]46 г.

Господин фельдмаршал!

Как сказано: «Да пребудут дела ваши с вами!»

А потому все хорошее, что сделали вы в своей былой жизни и в годы этой несчастной войны, не уйдет в небытие, пусть сегодня это и осознается не всеми.

Как бы то ни было, я хотел бы поблагодарить вас за все то добро, какое я, как и многие ваши подчиненные, видел от вас. Они будут мыслить об этом так же, как и я.

Всё сказанное вами о вашей тяжелой служебной деятельности — это далеко не всё, что можно и должно о ней сказать.

Преданный вам Леопольд Брюкнер

Фельдмаршал Кейтель — Контрольному Совету в Германии⁵⁸⁵

5 октября 1946 г.

Хочу с радостью отдать свою жизнь, которой требует приговор, в надежде, что эта жертва станет благословенной для немецкого народа и послужит оправданием германскому вермахту.

У меня лишь одна просьба: дать мне умереть от пули...

Надеюсь, члены Контрольного Совета, будучи сами старыми солдатами, проявят понимание моей вины, порожденной необходимым каждому хорошему воину любой армии мира чувством порядочности. Если же я не осознал тех границ, которые следовало поставить этой воинской добродетели, я все-таки верю в возможность искупить эту ошибку такой смертью, которая приличествует воину во всех армиях мира, даже если он и заслуживает за содеянное им смертной казни.

Последнее слово подсудимого Вильгельма Кейтеля⁵⁸⁶

В показаниях на Суде я признал свою ответственность в границах моего служебного положения. Сущность и значение этого служебного положения изложены в порядке представления доказательств и в защитительной речи моего защитника.

Я далек от того, чтобы умалять долю моего участия в случившемся. В интересах исторической правды возникает необходимость пояснить некоторые ошибки в заключительных речах обвинения.

Господин американский обвинитель [Роберт Г. Джексон] заявил в заключительной речи: «Кейтель — безвольное и послушное орудие, передал партии орудие агрессии — вооруженные силы».

«Передачу» вооруженных сил партии нельзя совместить с моими функциями ни до 4 февраля 1938 г., ни после этого периода, когда Гитлер назначил непосредственно себя Верховным главнокомандующим вооруженными силами и с этого времени получил неограниченную власть над вооруженными силами и партией.