Размышления перед казнью

Сколь ни интересны данные, приведенные Кейтелем насчет планов обер1руппенфюрера СА Эрнста (они служат по меньшей мере доказательством все же вызывающих сомнение намерений высших фюреров штурмовиков), автор воспоминаний следует принятой тогда официальной версии. Переданные Гктлером Бломбергу захваченные приказы Рёма нам неизвестны. Учитывая методы Пгглера, возможно и то, что он пустил в ход фальшивки, дабы не допустить возникновения у министра рейхсвера сомнения в необходимости вооруженного вмешательства последнего в события 30 июня 1934 г. Сегодня мы с уверенностью можем сказать лишь одно: на этот день никакого немедленного путча Рём не планировал. Какие соображения имелись у него на будущее, мы точно сказать еще не можем. Весьма основательный анализ событий в канун и во время так называемого путча Рема см. в кн.: К. Bracher, Sauer, Schultz. Nationalsozialictische Machteigteifung. В ней высказывается точка зрения, что и в дальнейшем Рём никаких путчистских планов не вынашивал. С другой стороны, фактом является значительная напряженность, которая возникла между СА и рейхсвером до 30 июня 1934 г. и приводила даже к физическим действиям штурмовиков против офицеров рейхсвера (например, в Штеттине).

101

К сожалению, до сих пор нет серьезного исследования идей реформаторов армии из числа фюреров СА Среди большинства расстрелянных 30 июня 1934 г. было немало и одаренных военных, которые воспринимали эту идею вполне серьезно.

102

Курт фон Бредов (1884—1934), генерал-майор в отставке, начальник войскового управления в министерстве рейхсвера. Убит 1 июля 1934 г. Утверждение Кейтеля соответствует распространенной тогда официальной версии, а отнюдь не фактам. Но Бредов знал некоторые неприятные для Гитлера вещи, относившиеся еще ко временам до его прихода к власти.

103

Несомнешю заслуживает внимания реакция на события 30 июня 1934 г. со стороны Сталина, который, несмотря на внешнюю вражду, относился к Гитлеру с уважением и симпатией и уже тогда вынашивал стремление к союзу с ним против демократических держав Запада. Известный советский дипломат В.М. Бережков, лично встречавшийся с Гитлером в качестве переводчика на переговорах Молотова с нацистским лидером в Берлине в ноябре 1940 г., свидетельствует:

«[Сталин] уже давно был готов восхвалять Гитлера. Их соперничество вовсе не исключало взаимного восхищения. Когда в 1934 году Гитлер уничтожил своего соратника, руководителя штурмовых отрядов Эрнста Рёма и других командиров штурмовых отрядов СА, Сталин дал этой кровавой бойне высокую оценку. Микоян рассказывал мне, что на первом же после убийства Рёма заседании политбюро Сталин сказал:

— Вы слышали, что произошло в Германии? Пгглер, какой молодец! Вот как надо поступать с политическими противниками!

То было лето 1934 года. А в декабре был убит соратник Сталина Киров, и, как мы теперь знаем, нити этого преступления ведут к «вождю народов». Затем начались жестокие репрессии против ленинской гвардии, уничтожение высших кадров Красной армии, технических специалистов, представителей интеллигенции. Кровавый террор охватил миллионы ни в чем не повишшх людей...

Здесь в поведении Сталина и Пгглера тоже много общего. Рём был объявлен «врагом», «предателем» и заклеймен позором. А вот Роммель, которого Гитлер вынудил покончить самоубийством, похоронен с почестями. Сталин расстрелял Бухарина, «любимца партии», по вы-ражепию Ленина, объявил его «врагом народа». А, например, своего друга Серго Орджоникидзе вынудил застрелиться, а потом произнес прочувствованную речь у его гроба и нес на своих плечах урну с его прахом, так же как и урну с прахом Кирова». (Валентин Бережков. Как я стал переводчиком Сталина. М., 1993. С. 13—14).— Прим. пер.

Советский разведчик, резидент ОГПУ-НКВД в Западной Европе Вальтер Кривицкий еще в конце 30-х гг. писал в изданной тогда за рубежом книге «Я был агентом Сталина» (М., 1996): «Как нельзя более кстати [для Сталина] оказалась кровавая чистка Гитлера в ночь на 30 июня 1934 г. На Сталина произвело большое впечатление то, как Гитлер расправился со своей оппозицией. Он скрупулезно изучал каждое секретное донесение от наших агентов в Германии, связанное с событиями той ночи». — Прим. пер.

104

Макс Ютгнер, группенфюрср СА, принадлежал к узкому кругу командования штурмовых отрядов. На процессе он ничего не сказал о путчистских планах Рёма, зато сообщил многое о попытке последнего установить контакт с иностранными дипломатами, например с французским и итальянским послами.

105

Кейтель ссылается на благодарственную телеграмму Бломберга, текст которой неизвестен. Однако сохранился приказ Бломберга по вооруженным силам от 1.7.1934 г., где говорилось: «Фюрер с солдатской решимостью и примерным мужеством сам атаковал и разгромил предателей и бунтовщиков».