Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава

Манна и Такуми, не скрываясь, решили с сегодняшнего дня сидеть вместе. Не в последнюю очередь отказ от конспирации был вызван анекдотическим происшествием дома у Ямаути.

Из-за трещины в ребре, она не могла позволить Сумоисту полноценный секс. Изощрившись на футоне, они сплелись в положении акробатов, когда их застала мать Манны.

В общем, больше можно было не скрываться…

Парочка была немало удивлена, когда после инцидента в столовой Асада, появившийся в классе, огляделся по сторонам и уверенно направился к ним.

Такуми быстро поменялся с подругой местами, оказываясь ближе к проходу.

– Сибасаки, у меня дело к твоей подруге. – Абсолютно безэмоциональным голосом выдал Асада. – Там, откуда я родом, считается неприличным и недопустимым обращаться к женщине без разрешения её мужчины. Это вопрос: я могу говорить с Ямаути при тебе? Мне нужна минута.

– Если она сама не против, – так же нейтрально кивнул Сумоист, прикидывая, как сбивать Асаду с ног, если что.

– Говори. – Холодно предложила Манна.

– Извини меня за вчерашнее. Даю честное слово, я не хотел тебя бить. – Тормоз активировал приложение смарта, которое в спайке с концентратором подтверждало, что он не врёт. – Я не хотел сделать тебе больно; и вообще очень жалею, что всё так получилось. У меня нет идей, что предложить тебе в виде компенсации, потому – пока только устные извинения. Блин, как-то пафосно… Ямаути. Я не знаю, какими словами сейчас перед тобой извиняться. Если ты обозначишь, что сделать или что сказать, исполню всё, что в моих силах.

– Я тебя услышала. – После некоторой паузы ответила Манна, аккуратно кивая. – Вопрос. Что это с тобой стряслось, что ты извиняться решил?

– Кое-кто из новых знакомых надоумил, что конкретно Такуми вчера имел ввиду. Я в горячке чуть не там расставил акценты.

– Передо мной можешь не извиняться, – холодно покачал головой Сумоист. – У нас с тобой ещё многое впереди. Я не Манна.

– И не собирался. – Пожал плечами Асада, кланяясь малым поклоном только девочке. – Ты тоже должен соображать, как и с кем разговаривать. Ещё сочтёмся.

– Ещё сочтёмся.

* * *

Парадоксально. Самое интересное за сегодня – это звонок той девчонки из столовой, у которой волосы были покрашены в красный цвет и которая меня предупредила, что сзади несётся Нагано.

Как только я вышел от начальника гуманитарной части, мой смарт зазвонил почти в тот же момент.

– Привет. Тебя уже отпустили с экзекуции? – она сразу активировала камеру со своей стороны, так что я видел, с кем разговариваю.

– Да, только вышел, – признаться, ей удалось меня озадачить.

Её звонка я скорее не ждал, чем на него рассчитывал.

– Занят сейчас? Можешь прийти к нам в столовую? – её подруги сидели рядом с ней так, как будто они и с места не трогались всё это время.

– Прийти могу. Только заскочу в свой класс ненадолго, – вообще-то, сейчас по расписанию английский.

Но его я, худо-бедно, и так знаю не хуже «родного» японского, пусть и оттуда.

А когда зовут такие дамы – надо бежать к ним, сломя голову.

Шестнадцать лет есть шестнадцать лет и гормоны есть гормоны.

Глава 9

– Эй, ну ты чего?! – однокурсница испуганно отпрыгнула в сторону, когда Асада со злостью смахнула со стола часть лабораторного задания.

– Бесит. – Хмуро ответила подруга и, вздохнув, принялась собирать с пола рассыпанное железо.

Ю ощущала, что раздражена.

Будучи далеко не дурой (несмотря на то, что часто притворялась таковой), она понимала: её логика и эмоции сейчас просто разбежались в разные стороны.

Логика говорила: Тормоз всего лишь мгновенно изменился, и не сказать, что в худшую сторону. По крайней мере, вести себя он стал так, что за него даже где-то перестало быть стыдно перед другими. Собственный имидж младший брат развернул на много градусов, довольно резко.

С другой стороны, кое-какие подводные камни Ю видела глубже, чем прочие, включая всю родню. Хотя бы и потому, что она встречалась кое с кем из детей, чьи родители работали на финансистов Нагано.

До сегодняшнего дня, между их семьями сильных напрягов не возникало. Тормоз выгребал люлей в своей школе, щемился по углам и тупо старался не попадаться на глаза никому, кто мог бы его застроить (или просто погонять вокруг дома, ради развлечения).

Попутно, брата периодически третировал Сэй Нагано, но то их школьные дела, и самой Ю они не касались. Говоря прагматично: если братец не может за себя постоять – его всё равно будут упирать. А Сэй ли, или ещё кто слюнтяем вытрет полы – это уже технические мелочи.

Приёмный отец, не снисходя до возни в песочнице детей, вынашивал вместе со своей организацией планы на тему занятия управляющей квоты в муниципалитете. Вообще-то, на памяти самой Ю, их организация этим занималась всегда. А если верить старожилам некоторый кварталов, то битва за муниципальные места между якудзой и респектабельными финансистами перманентно насчитывает не один десяток лет.