Размытое

Я чувствовала сильный порыв ветра, пока парень осторожно вел меня куда-то за собой. Через некоторое время я почувствовала, что он остановился.

– Еще рано, не смотри. – Он отпустил мою ладонь. – Сейчас я приобниму тебя за талию, – произнес он и я поняла, что он встал позади меня. – Можно?

Услышав его слова, я чуть было не отняла ладонь от лица и не посмотрела на то, куда он меня привел. У меня зудело все тело от нетерпения.

– Ну рискни.

Я почувствовала, как он крепко обнял меня за талию. От такой внезапной близости волоски на затылке встали дыбом.

– Еще пару небольших шагов… Все! Стой. Теперь можешь смотреть.

Я открыла глаза и закричала бы, если б только страх не сжал мое горло. От увиденного перехватило дух – мы стояли на краю длинного, как змеиный язык, обрыва, а под нами был океан, напоминающий волнистое нефритовое одеяло. Я слышала, как волны бились о подножье скалы с такой яростью, что я могла почувствовать мелкие капельки на своих щеках даже на такой высоте. Слева от нас расстилался ковер зелени, отливающей на солнце малахитовым цветом.

От адреналина мороз продрал по коже, словно по ней ползали сотни муравьев. Сердце бешено забилось в груди. Страх комом стоял в горле и не хватало дыхания. Я схватилась за руки парня, как за спасательный круг, потому что мне вдруг показалось, что земля начала уходить из-под моих ног.

– Я боюсь высоты, – призналась я и с паникой взглянула вниз.

Пенящиеся волны сражались друг с другом, нападали, яростно вколачиваясь в изножье обрыва, а затем пятились назад, обнажая каменистые валуны, обласканные водой. Водоросли блестели в то краткое мгновенье, когда вода отступала, прежде чем накатить на них снова.

Ветер вдруг стал сильнее и мне показалось, что он забивает мне рот и не дает дышать. Перед глазами все вдруг поплыло, я словно вознеслась из собственного тела, лишилась плоти и дыхания, не в силах ни пошевелиться, ни сказать хоть слово. Все, что я слышала, свое судорожное и неровное дыхание. Мне казалось, что я стою на краю пропасти бесконечного падения.

– Я тебя держу, – сказал он мне на ухо, и его руки еще сильнее сжали меня в своих объятьях. – Хочешь уйти?

Осознание происходящего обрушилось на меня ледяной волной. О чем я вообще думала, когда соглашалась на эту авантюру? Но вот что странно: у меня не возникло желания вырваться и убежать. Равно как и хорошенько вмазать ему между ног за то, что он меня сюда приволок. Мне почти нравилось стоять там вместе с ним. Сама бы я ни за что на такое не решилась. Я испытывала странное мазохистское наслаждение.

– Нет. – Мой голос прозвучал хрипло. Я откашлялась и добавила: – Вроде терпимо.

– Когда мне плохо, я часто прихожу сюда и кричу.

Соленый ветер раскидывал мои волосы, отчего они хлестали нас по лицам. И кажется со мной приключилась тахикардия.

– Помогает? – спросила я, часто, прерывисто дыша.

– Да, становится легко и свободно. На время.

Стоило последнему слову сорваться с его губ, он задрал голову и заорал в небо. Его внезапный крик ударил прямо в мои барабанные перепонки. Я слушала, как ветер, подхватив его голос, размывал его, унося все дальше и дальше от нас.

– Попробуй. – Его дыхание щекотало мне ухо.

Я почувствовала жар, ползущий по задней стороне шеи. Парень дышал сбивчиво, его сердце стучало так громко, что на мгновенье мне показалось, будто это мое собственное.

Вдохнув полной грудью, я закрыла глаза и держала в легких морской воздух так долго, как только могла. Он напомнил мне запах гуаши. Я вспомнила, как совсем маленькая сидела на полу, макала мохнатую кисточку в банки с перемешанной гуашью и рисовала уродливых зверей на обратной стороне обоев, что остались после ремонта. Я вспомнила как красиво оседала краска в стакане с чистой водой. И вспомнила, почему однажды бросила рисовать на столько, что казалось, что уже никогда больше не вернусь к этому.

Подумав о неудачах, печалях, страхах и старых обидах, поселившихся в моей душе и постоянно напоминающих о себе тупой, непрерывной болью, я закричала что есть сил. Замолчав, я почувствовала, что мне как будто стало легче дышать. Словно я, измучившись, проходила весь день с застегнутым до последней пуговицы воротником, впивающимся в шею и в конце долгого дня, расстегнув все до единой пуговицы, – наконец-то смогла выдохнуть.

– Гляди, – громко произнесла я, медленно и осторожно поднимая в стороны одну руку за другой, доверяя парню свою жизнь, который, вполне вероятно, еще и суток не прошло, как почти убил женщину. Аплодисменты мне. – Мы как Роуз и Джек. – Я немного повернула голову, чтобы взглянуть на парня. Его лицо оказалось катастрофически близко. От него пахло… фломастерами? – Только Джек спас Роуз. – Его глаза смотрели прямо в мои. – А ты, боюсь, хочешь меня утопить.

– Очень смешно, – сказал он и еще сильнее прижал меня к себе, боясь ослабить хватку.