Разная доля нас ожидает

Он остался. Он лег рядом, поверх одеяла, прижимая меня к себе, окутывая своим запахом, гладя по спине. Успокаивая.

— Прости меня, — тихо прошептала я, прижимаясь как можно ближе к большому телу. — Я понимаю, что тебе это мучительно, но прости… я такая неблагодарная эгоистка.

— Глупая, — тихо раздалось в темноте, и он нежно поцеловал меня в лоб. — Это мучительно сладко. Я бы умирал так вечно…

Я не ответила. Лежала, впитывая его тепло, его запах… и тут я вспомнила. Я вспомнила всё, что было между нами той ночью, после Испытания.

И снова плакала, тихо, чтобы не потревожить его.

Создатель, за что же ты нас так проклял?

Всех троих.

Глава 19

Спальня принцессы, за час до рассвета.

Девушка спала одна. Водника ночью вызвали на работу, и ему пришлось оставить свою единственную одну.

Аля спала беспокойно, металась, всхлипывала, невнятно кого-то звала, ненадолго затихала, обняв подушку, но потом всё начиналось заново.

Пространство заискрилось, пропуская из изначального мрака две сияющие фигуры фейри — единственных, кроме стихий, которые могли ходить по Меже.

Тинай Мираж поправил волосы и встряхнул пальцами, отпуская заклинание, которое окутало фигурку на постели, погружая её в транс, нужный для ритуала.

— С чего ты взял, что я стану это делать? — надменно поинтересовалась у мужчины тонкая девушка рядом с ним, накручивая на палец прядку волос. — И почему Людвига не позвал? Ему не привыкать… как и тебе!

— Ровена, не мне объяснять, что происходит, — отрезал Иссо. — Тайлин не ошибается. Он Видящий, и если сказал, то надо прислушиваться. Тем более, мы сами видим косвенные подтверждения его словам.

— Это подло.

— Королева Летнего Двора, это мне говоришь ты? — с издевательской почтительностью вопросил фейри.

— Я ею так и не стала, хочу напомнить,— поморщилась фейри. — Потому, извини, но замолкни. И да, почему я должна это делать?

— Не должна, — с готовностью согласился Грёзы. — Вот совсем! Тогда пошли сразу прибьем Рыжего, и всё будет отлично! Нет, ну давай, Ро?! Быстро и просто! Ну, отстрадает принцесска пару лет…

— А так что, проще?! Или безболезненей?! — заметив ироничный взор Тинай, Ровена отрезала. — Это не значит, что я согласилась с озвученным убийством.

— А мы тут, милая, как раз за тем, чтобы она не страдала, когда всё завершится. Всё будет идеально. Империя стоит, Александра на троне, довольная и счастливая.

— Неужели никак иначе? — почти с мукой спросила Ровена. — Тинай, это преступно! Мы не должны!

Тинай подошел к спящей девушке и сел на постель.

— Ровена… — тихо начал он, бережно гладя Алю по волосам. — Девочке на роду написано, что она будет иметь ребенка от первого мужчины. Именно поэтому я не дал им с Евграном даже той ночи. Ведь то, что сейчас просто ровное пламя, то, что греет обоих… превратится в пожар. И они уже не смогут друг без друга. Ребенок будет тянуть её к Пламенеющему, а ты...ты знаешь, что случится на коронации. После этого Александра пошлет интересы Империи далеко и надолго, развалит страну, но всё равно не найдет того, что искала. Она — поворотный этап. Или развалит Империю, или сделает её великой.

Перестроив зрение, фейри выдохнул, оценивая объем работы. Да, белые нити разума были на поверхности, благодаря чему девушка и отыграла сегодня так замечательно, но они уже тускнели, уходили вглубь, уступая место иным. Боли, горю, и обреченности. Убрать! Нам это не надо.

Ему сейчас нужны иные. Ему нужны чувства. Любовь. Нужно забрать одно, и вывести из глубины души, куда это упрятали, совершено иное. Не добавлять, нет. Лирвейна девушка любила и тянулась к нему не меньше, чем сам орвир.

Но было ещё иное, было то, что крепче канатов, хуже якоря… истинная половинка. Огненно-яркое, пламенно-чувственное, то, что тянется друг к другу через миры и пространства.

Как же противно, как невыносимо то, что сейчас придется забирать эти узы. Но иначе никак.

Иначе гибель, и не только Империи.

Девочка, как же тебе не повезло, что ты всё же ступила на этот, не предназначенный для тебя, путь.

Тебя не должно было тут быть. Не должно.

Но у него не получилось. Потому рыжие дети никогда не родятся.

— Прости меня, принцесса.

Тинай Мираж Иссо, стихия, Грёзы изначальные, с помощью непризнанной королевы фейри, страховавшей его, аккуратно забирал, сматывал в яркий клубок чувства, узы половинок, и никогда не был так противен самому себе, как в этот миг.

Половинкам всегда помогали. Они делали миры светлее, они освещали всё вокруг себя. Они были священны.

Но есть иное. Есть глобальные задачи, есть Порядок.

Девушка металась, плакала даже во сне. Пыталась отползти в сторону и сворачивалась клубком, неосознанно стараясь удержать яркие огненные ниточки, которые перетекали, сматывались в клубок в руках Миража.

— Не получается, — наконец, устало выдохнул фейри. — Не могу забрать даже большую часть. Она не отдает.

— Ты же Грёзы!

— А она Проводник, и она горит своим Рыжом. Я не всесилен. Но нам хватит и этого.