Разноцветные “белые вороны”

Тем временем наступила ночь, пошел снег (или дождь), собака заскулила от ужаса…

Что было дальше?

Этюд 2. Хозяин заболел. Это случилось совершенно внезапно, и — надо же, как нарочно! — никого, кроме собаки, дома не было. Хозяину нужно было срочно купить лекарства, а у него не было сил дойти до аптеки. Он послал собаку, но та, поскольку с посторонними людьми не разговаривала, отказалась наотрез: не ПОЙДУ — и все. (Продолжение придумать самостоятельно. Но исключить вариант, когда в качестве «палочки–выручалочки» приходит мама или другие родственники. Драматизм ситуации должен нарастать.)

Этюд 3. На хозяина напал хулиган. Как–то раз, когда хозяин вышел с собакой погулять, из–за куста выскочил хулиган и ударил хозяина по голове. Хозяин потерял сознание и упал, а хулиган бросился наутек. Собака хотела его догнать, но побоялась оставить лежащего на земле хозяина одного. Какая–то женщина шла мимо, увидела мальчика без сознания и вызвала «скорую помощь»;

В больнице хозяин пришел в себя, стал поправляться. Вскоре его навестил милиционер. Он сказал:

— Ты должен помочь следствию. Опиши, как выглядел хулиган.

Но хозяин ничего не мог на это ответить, ведь хулиган подкрался к нему сзади, а лотом он потерял сознание.

— Тоща ты, песик, вспомни, как: выглядел хулиган, — попросил милиционер.

Собака, конечно же, прекрасно помнила, как выглядел хулиган, но, как всегда, не хотела общаться с чужими.

— Послушай, — стал уговаривать ее хозяин, — если ты не заговоришь, милиция не сможет поймать хулигана, а может, даже опасного преступника. Все зависит от тебя. Пожалуйста, расскажи!

Что было дальше?

Последовательность этюдов нужно выстраивать по степени нарастания драматизма. Причем ситуации, как видно из приведенных примеров, могут быть достаточно жесткими. Гораздо более жесткими, чем для застенчивых детей или детей со страхами. Но, разумеется, не превышающими запас психической прочности ребенка.

БУМАЖНЫЙ ТИГР

Может показаться, что если уж среда тихонь–мутистов попадаются не слишком добрые натуры, то какими же злодеями должны быть откровенно агрессивные дети, драчуны, задиры. Но ничего подобного! Во всяком случае, наш опыт показывает, что в этой категории злых по природе детей практически не встречается. Бумажные тигры! Злости на копейку, а шуму на миллион. Он–то и пугает окружающих, заставляет родителей обращаться к специалистам. Говорят они при этом примерно одно и то же:

— Вспыльчивый, неуравновешенный, неуправляемый, не умеет мирно играть с детьми. В общем, сладу с ним никакого.

А еще задают полуриторический вопрос:

— Откуда в нем это?

А действительно, откуда берется агрессия? И бывает ли, что, ниоткуда? Как сейчас модно говорить, «немотивированиая агрессия»? О ней нынче можно услышать даже на суде, слушая дело об убийстве. Ничего себе! Нарушен один из основных человеческих запретов, а мотива — нет!

Может кому–то повезло, больше, но мы ни разу ме сталкивались с немотивированной агрессией. Подозреваем, что это миф, созданный для удобства, тех, кому неохота искать, не лежащие на поверхности мотивы.

У агрессии (как, впрочем, у любого поведенческого проявления) всегда есть те или иные основания, те или иные побудительные причины. Но порой они бывают глубинными и опосредованными.

Ну, убийцами и прочими уголовниками пускай занимается судебная психиатрия — нами они упомянуты исключительно для яркого примера, — а мы поговорим о детской агрессивности.

Первый вопрос, который следует себе задать, когда с ней сталкиваешься: а не ответная ли это реакция? Может, ребенка кто–то обижает, а он вымешает свою злость? Причем вовсе не обязательно на обидчике. Вполне вероятно, что как раз обидчику он боится дать отпор, а петушится в тех ситуациях, когда не страшно. Так ведь и взрослые, стерпев обиду от начальника на работе, сплошь и рядом отыгрываются на домашних! И среди них, между прочим, очень много добрейших людей.

Когда мы об этом заговариваем, родители частенько спешат нас уверить, что их детей никто никогда не обижает, не учитывая, что ребенок (особенно мальчик) не всегда готов рассказать о своем унижении родителям. Бывает, что гордость не позволяет. И это совершенно нормальное чувство, в отличие от гордыни о которой мы писали в «Заговоре молчания». А иногда дети настолько запуганы обидчиком, что даже заикнуться о нем не смеют.

В связи с этим вспоминается один случай. К нам ходил первоклассник Коля, мама которого жаловалась на внезапные, бурные и беспричинные приступы агрессии.

— Вдруг, ни с того ни с сего… как с цепи срывается, — рассказывала мать. — Сглазили его, что ли?

На занятиях же Коля никогда «с цепи не срывался». Напротив, был тише воды, ниже травы.

— Может быть, кто–то оказывает на него давление? — осторожно допытывались мы. — В школе, во дворе, или… в семье?

— Да вы что?! — чуть грубовато отвечала мама. — Кто ж его обижает? Неужели я б не сказала?