Разноцветный снег

– Яков Семенович! Я подумал над вашим предложением, – поздоровавшись, по-деловому начал он.

– В самом деле? – Яков Семенович раскладывал на столе бумагу и краски. – И?

– И решил, что буду участвовать в конкурсе. Я вот тут рассказ принес, посмóтрите?

– Интересно, – Яков Семенович взял из рук Виталика скрепленные степлером листы и быстро пробежал глазами по строчкам. – Фантастика?

– Ну-у-у, – замялся Виталик, – не знаю. Я туда всего понапихал, по-моему.

– Ладно, почитаю, – нахмурился Яков Семенович, – а оперировать текст готовы, если надо?

– Как это – оперировать?

– Как? Резать лишнее, удалять неудавшееся, отрубать мертвых героев, сокращать, реанимировать, впрыскивать в текст жизнь.

Глаза Виталика расширились от ужаса. Не знаю, как он, а я вот живо представила операционный зал и рассказ, распростертый на столе, над которым в белом халате, в маске и перчатках нависал Яков Семенович и со зверским выражением лица резал его скальпелем.

– Но, может, – лукаво улыбнулся Яков Семенович, – нашему пациенту и не понадобится операция. Может, обойдемся амбулаторным лечением.

– А-а нельзя совсем без лечения? – Кажется, Виталик уже пожалел, что принес библиотекарю свое творенье.

– Практически никогда, – жестко сказал Яков Семенович. – Вы черновики Пушкина видели? Нет? Ну так посмотрите.

– Но это же Пушкин, – начал было Виталик, но тут в комнату ввалились еще двое – мальчик и девочка.

Шуму от них было как от целой толпы. Приглядевшись, я узнала этих двоих: брат и сестра из параллельного класса. Сначала мне казалось, что они совсем не похожи: темненькая остроносая Соня с порога начала щебетать без остановки, то и дело толкая в бок спокойного Даню. Позже выяснилось, что они к тому же еще и двойняшки.

– Дань, дай мне сумку; ну, что ты перегородил проход? Двигайся, шевелись. Здравствуйте, Яков Семенович! Привет, Виталь. Даня, да проходи ты уже.

– Здравствуйте, госпожа сорока, – потрепал ее по плечу Яков Семенович.

– Ха-ха-ха, – Даня бросил рюкзак на ближайший стул, – и точно, сорока, целый день трещит без умолку.

– А ты слон неповоротливый, встал посреди дороги, – не осталась в долгу Соня.

– Ну, начало-о-ось, – закатил глаза Виталик и стал вытаскивать вещи из сумки.

Потом пришла совсем маленькая девочка. Я подумала, она третьеклашка, и удивилась, чтó ей тут делать – она, наверное, еще и писать-то как следует не умеет, не то что сочинять стихи-романы или чем они тут занимаются. Малышку привела бабушка, сказала, что заберет в пять, и ушла.

– Меня зовут Таня, – в отличие от остальных, она сразу обратила на меня внимание и подсела рядом. – Вообще-то мне двенадцать, – добавила она и, заметив мой недоверчивый взгляд, вздохнула. – Никто не верит. Просто у меня родители маленькие. Наташка из нашего класса головы на три меня выше и говорит, что такой, как я, была лет пять назад. Ну и фиг с ним. У взрослых всегда есть присказки, чтобы я не расстраивалась: «мал золотник, да дорог», «маленьких на руках носят», «большие женщины созданы для работы, а маленькие – для любви». Но мне и без этого нормально, я не переживаю; жалко только, в автобусе до верхнего поручня не достаю, до вешалки тоже допрыгивать приходится, ну и до полки на кухне. А еще в школе все называют малышкой и всерьез не воспринимают. Только подойдешь к девчонкам, они тут же замолкают: мол, что я там понимаю в их «взрослых» разговорах. Даже в группу во «вконтакте» не добавили, а я три раза запрос посылала. Зато сюда Яков Семенович позвал. Я в библиотеку давно хожу, а тут этот литклуб появился, мне гардеробщица рассказала. Ну, я и вступила.

На этих словах из зала вышел Яков Семенович.

– Ага, не просто вступила в ряды нашей доблестной армии, а буквально расстреляла меня в упор своими вопросами, – усмехнулся он и, пародируя Танин писклявый голос, затараторил: – А как к вам можно записаться? А в какой день будут занятия? А что надо с собой приносить? А какая у нас сегодня тема? А Виталика еще нет? Будем ждать или без него начнем?

– Я такого не спрашивала, про Виталика, – обиделась Таня.

– Ну, это я предвосхищаю твои сегодняшние вопросы, – похлопал ее по спине Яков Семенович и махнул нам рукой: мол, давайте, заходите уже.

– Одна трещит, другая вопросами засыпает! Как жить, как жить? – Виталик сокрушенно схватился за голову. – А может, мы их отселим куда-нибудь, Яков Семенович? Таня будет спрашивать, Сонька – отвечать. Красота! А мы тут без них тихонечко позанимаемся, в чисто мужской компании.

– Погодите, Виталий, у нас сегодня мужской компании не получится, даже если мы наших балаболок отселим, – улыбнулся Яков Семенович. – У нас новый член клуба, вот. – Он махнул в мою сторону, и тут же все на меня уставились.

– Стаська? Бойцова, что ли? – оживилась замолчавшая было Соня. И, когда Яков Семенович кивнул, пояснила: – Мы в параллельных учимся.

– Ой, я же не одна, – спохватилась я. – Яков Семенович, я по дороге Рому из нашего класса встретила. Можно он тоже на занятии побудет?

Яков Семенович опять кивнул, и я выскочила на улицу. Ромка стоял на крыльце и смотрел куда-то вдаль.

– Пошли!