Разновидности зла (СИ)

– Господа, я считаю, что здесь незаслуженно проигнорирован опыт, полученный нами в Персии. Местное население, пусть оно довольно темное, непросвещенное – вполне способно само осознавать свои жизненные интересы и само наводить порядок. Причем такими методами, к которым мы никогда не прибегнем в силу своего воспитания и силу закона. Поверьте, господа, ни одному человеку, сколь бы он ни был груб и темен, не нравится жить так, как он живет, в грязи и невежестве. И в своем стремлении вырваться из грязи и невежества – он превзойдет силами и стремлением любого из нас. Афганцам надо просто дать правильные стимулы. И они наведут порядок сами. А нам, господа, надо сократить издержки. Радикально и немедленно…

– Останьтесь, сударь…

По правилам – после каждого совещания, все участники проходят мимо меня и я пожимаю им руку. Как бы напутствую для дальнейших действий. Просьбу остаться я высказал офицеру, который высказался насчет бойни. Чем-то он мне нравится… может быть, тем, что осмелился сказать.

Офицер отступил в сторону, ожидая, пока все выйдут.

– Ваше имя? – спросил я его

– Каляев Павел Викторович, господин адмирал. Капитан третьего ранга.

– Без чинов. Давно здесь?

– Шесть лет.

Мне показалось, что я ослышался

– И вы все еще капитан третьего ранга, сударь? В чем причина? Вы невоздержанны в спиртном?

– Никак нет.

– Угнали вертолет командующего? Потеряли всю колонну в бою? В чем дело?

– У меня в личном деле стоит отметка о запрете продвижения по службе.

– Вот как… И кто же вам ее поставил?

– Господин адмирал Пилляр фон Пильхау.

Пилляра фон Пильхау я знал. Напыщенный болван, который считает, что кораблем можно управлять из адмиральской каюты, и офицеры штаба – должны справляться со всеми проблемами сами, беспокоя его только в крайнем случае.

– За что?

Было видно, что Каляеву разговор был неприятен

– Инцидент в Персидском заливе. Бендер-Аббас, господин адмирал.

– Второй год?

– Так точно.

Пострадало тогда много людей. Не факт, что правильно. У любой аварии есть фамилия, имя и отчество – верное заключение, но из него делают неверные выводы. Надо не наказывать, а принимать решения и делать выводы. Искать способы к тому, как сделать повторение невозможным. Процедура "принятия мер", укоренившаяся благодаря бюрократическому методу управления просто убийственна, так вы теряете носителей уникального опыта, пусть и отрицательного. Как говорил адмирал Пол Джонс, успевший послужить адмиралом и русского и американского флота – любой командир корабля должен видеть разницу между стечением дурных обстоятельств, небрежностью и сознательным вредительством.

– Что вы заканчивали?

– Севастопольское нахимовское, господин адмирал.

То же, где начинал и я

– Вам нравится служба в Афганистане?

– Так точно.

– Хотите продолжать?

– Так точно.

– Не покидайте Кабул в течение ближайших двух суток. Завтра явитесь за назначением.

– Есть…

– Идите. С нами Бог, господин Каляев.

– С нами Бог, за нами Россия, господин адмирал…

Вслед за Каляевым я вышел в присутствие [47].

– Найдите личное дело капитана Каляева. Немедленно.

Личное дело – нашли почти сразу.

Сирота, действительно окончил Севастопольское Нахимовское, одним из первых и первым на своем курсе. Как обычно и бывает с сиротами – прогрызался сам. Карьеру сломал как раз в семнадцатом оперативном соединении – эскадре адмирала Пилляр фон Пильхау, в задачу которого сходило блокирование Персидского залива и высадка оперативных десантов на побережье с целью захватить и обезопасить крупные порты, нефтяные терминалы и объекты атомной энергетики. Эскадра подверглась атаке крылатых ракет, находясь на траверзе порта Бендер-Аббас, все ракеты были сбиты, повреждений нанести не успели. За разведку отвечал Каляев, на него и обрушился адмиральский гнев. Но вне зависимости от того, насколько он был виноват в этом инциденте – накладывать запрет на продвижение было, по моему мнению, явным перебором.

Потом – в Бендер-Аббасе взорвалось самодельное ядерное взрывное устройство – и никакие наказания уже перебором не казались. Так это все – прошло дальше, и походя – штабные сломали человеку карьеру…

Дед учил – никогда не проходи мимо несправедливости, особливо, если она проявлена по отношению к твоим подчиненным. Несправедливость – как язва на теле, становится все больше и больше.

Собственноручно набросал распоряжение о внесении изменений в личное дело Каляева и снятия запрета, наложенного фон Пильхау. Я старше по званию, так что имею полное право это сделать. Отправил на контрассигнование, [48]подумал, куда применить человека, шесть лет отпахавшего в Афганистане. Думаю, разведотдел будет в самый раз.

И о том, что Каляев уже связан с Черной Гвардией, в которую его бросила явная несправедливость – откуда мне было о том знать?

19 июня 2015 года Ташкент

В свое оправдание я скажу только одно – я честно держался. Как наркоман – много лет держался без дозы. Очень много лет…