Разные годы

В сущности, дзайбацу и теперь продолжают находиться на своих прежних стратегических позициях. Те, кто изучает Японию не по разрушенным улицам Токио или Осака, не по внешним признакам, на которые с особенным рвением наталкивают американские гиды всех приезжающих в Токио, а по более глубоким и серьезным факторам, те могут убедиться, что в «царстве дзайбацу» ничто не изменилось. До сих пор Япония владеет современной промышленной машиной, которая уже семь раз в течение полувека была причиной и средством японской агрессии. И эта машина все еще находится в руках тех, кто подготовил и развязал агрессию, — в руках дзайбацу. Теперь они с надеждой заглядывают в будущее — они пережили самый критический и тяжелый период, но уже встали на путь возрождения.

Есть нечто общее в экономической и политической судьбе Японии и Германии. Как известно, грозы и бури 1848 года не уничтожили феодализм в Германии, а революция Мейдзи в 1867 году сохранила феодальные устои в Японии. Германия вступила в двадцатое столетие со своими юнкерскими, а Япония — со своими самурайскими традициями. В этих государствах возникли крупные концерны, которые господствовали во всей экономической жизни: Круппы и «Фарбениндустри» в Германии, Мицуи и Мицубиси в Японии. В XIX веке Мицуи оказали финансовую помощь императорскому двору в период переворота Мейдзи; они уничтожили остатки власти сегуната[2] и посадили на трон пятнадцатилетнего Мацухита, который после смерти был назван именем Мейдзи. Капиталовложения в императорский дом оказались взаимно выгодными. Трон из благодарности к дому Мицуи дал щедрые прибыли из национального богатства всем этим финансовым магнатам. Дому Мицуи были переданы права на горные разработки, концессии, леса и заводы. Все экономические ресурсы Японии стали монопольной собственностью Мицуи, Мицубиси, Сумитомо, Ясуда. Императорский двор за семьдесят пять лет после реставрации, то есть за время царствования Мейдзи, Тайсе и Сева, превратился в богатейшую в мире династию, которая владеет акциями Мицуи — Мицубиси. Когда американский штаб делает все возможное для сохранения тенноизма, он тем самым укрепляет всю систему дзайбацу, которую он якобы должен подорвать.

Но вернемся к аналогии между Германией и Японией.

Дом Круппа создал в 1870 году вооружение для Вильгельма I в его войне против Франции. А в 1914 году Крупп оказал такую же услугу кайзеру Вильгельму II. После поражения Германии в первой мировой войне Крупп и «Фарбениндустри» сохранили свою мощь, не было даже пародийного суда, — во всяком случае, было сделано все возможное, чтобы сберечь эти концерны. Так же, как Япония в 1945 году, Германия после 1918 года оказалась в экономическом кризисе, и Америка возродила военный потенциал Германии, вновь оживила заводы Круппа, дала возможность всем немецким дзайбацу укрепить их концерны, банки и экономические институты и тем самым подготовила Германию к новой войне. Крупны и «Фарбениндустри» нашли Гитлера, для того чтобы продолжить то, чего не закончил Вильгельм, то есть борьбу за передел мира. Вскоре слабая, подорванная войной Германия превратилась в вооруженную державу, и Гитлер бросил мир в огонь второй мировой войны.

Теперь эти трагические страницы истории лежат перед нами, залитые кровью 50 миллионов павших воинов и слезами вдов и сирот.

И все-таки дзайбацу полагают, что они дождутся, когда «кукушка запоет». Кто знает, может быть, после этого они вспомнят о большой рождаемости на японских островах, о жизненном пространстве, о колониях.

И они вновь захотят повести миллионы простых людей на смерть.

16 октября

С большим трудом удалось проехать на текстильную фабрику «Канэбо». Шесть американцев шли за нами, как тени.

Нас познакомили с главой фирмы «Канэбо». Она объединяет хлопчатобумажные фабрики Осака, Кобэ и Токио. Это одна из старейших и крупнейших фирм в Японии. До войны дешевые ткани «Канэбо» успешно конкурировали на мировых рынках с американским и английским текстилем. Это, пожалуй, одна из могущественнейших текстильных компаний, которая доставляла немало хлопот всем мировым торговцам хлопчатобумажными тканями.

Курати Сирао, владелец фабрики «Канэбо», принимает нас в большом, роскошном кабинете. Секретарь, низко кланяясь, приносит ему зубочистку — хозяин только что пообедал. Этот маленький толстенький человек с французскими усиками весел и бодр, он произносит фразы с какой-то ленивой усмешкой. В общем, он производит впечатление человека, у которого дела идут успешно. В отличие от директора заводов Мицубиси в Нагасаки он не скрывает от нас своего блистательного будущего. Он даже с гордостью демонстрирует свою фабрику, построенную по последнему слову техники.