Разные годы

«Противник подтянул двести танков и мотопехоту, готовится к атаке. Первая и седьмая батареи мужественно и храбро погибли, не отступив ни на шаг, уничтожив сорок танков; вторая и третья батареи и противотанковые ружья приготовились к встрече противника. Связь с ними имею, буду драться, или выстою, или погибну. Нуждаюсь в боеприпасах всех видов, резерв в бой ввел. Жду указаний. Связь с соседями имею».

И они выстояли, выдержали, не отступили.

3

В этот предвечерний час наши солдаты думают не об отдыхе, а об атаке. Их занимает холм, который виден вдали, его не удалось удержать — немцы продвинулись туда. Но, пробившись на холм, или, точнее, на высоту 257,1, враг уцепился за гребни, зарылся в землю, не без оснований боясь, что вечером же или на следующий день придется отдать клочок русской земли, завоеванный такой страшной ценой. И наступил тихий вечер, без артиллерийской канонады, взрывов бомб, вражеских атак и тоскливого завывания мин. В небе уже не раздавался сухой треск пулеметных очередей, земля, будто уставшая, не вздрагивала, а лишь кое-где дымилась.

Так захлебнулось и завершилось вражеское наступление на Орловско-Курском направлении.

Наши же войска в эту ночь готовились к контрудару. На исходные позиции выходили танки, подтягивалась артиллерия, на дорогах не умолкал и не прекращался неутомимый труд войны — подвозились снаряды, мины и патроны, двигались колонны пехоты. И люди, усталые и измученные битвой с врагом, выдержавшие и отразившие натиск огромной силы, не могли уснуть — они ждали вести, самой радостной и волнующей для солдата, — о начинающемся контрнаступлении. Они не сомневались, что врагу будет нанесен контрудар, хоть еще ничего точно не знали. С первых дней оборонительных боев они, движимые внутренним убеждением, надеялись, что наступит час, когда наши войска атакуют врагов. И эту убежденность, выросшую теперь в неодолимую веру, они пронесли сквозь огонь и смерть битвы. Это была воинская, даже душевная потребность людей, испытавших в эти дни и горечь утрат, и великое напряжение битвы, людей, несших в себе предсмертную боль, муки и заветы павших в этой битве.

Но весть о контрнаступлении не пришла ни на рассвете, ни утром. Дважды появлялся вестовой в полуразрушенной избе, где мы лежали на полу в тревожной настороженности. Но он то привозил газету, то вызывал зачем-то капитана Николая Махрова. «Можно еще отдохнуть», — с неопределенностью заметил капитан, когда он вернулся, и в ту же минуту заснул крепким солдатским сном.

Утром я встретил здесь Алексея Ванякина. Это тот самый Ванякин, «левый край второй сборной «Спартака». Он стал воином, вожаком минеров, которых называют «людьми с движущейся смертью». Они не только минируют поля и дороги, а ждут, пока на них подорвутся танки и орудия врагов. Нет, это не простое дело. К тому же они учитывают, что враг пользуется разведкой. Ванякин и его люди закладывают тонны мин там, где фашисты идут, убежденные, что путь не опасен. Да, приходится жить и трудиться под огнем и артиллерийским обстрелом, придумывать самые хитроумные уловки и появляться на поле битвы в минуты наивысшего напряжения. Война, ведущаяся на больших пространствах, потребовала создания таких отрядов с «движущейся смертью». Всю землю и все дороги нельзя заминировать. Но Ванякин переносит минное поле с быстротой и смелостью, необходимыми в бою, управляет минами на виду у врага, не подозревающего, что только что разведанные овраг, дорога или холм таят в себе огонь и смерть. Ванякин уже насчитывает восьмой десяток танков, подорванных на его движущихся минных полях. Теперь он торопится к полю боя, где его минеры должны проделать проходы для наших танков и пехоты, которые еще ночью вышли на исходные позиции.

Контрудар намечен на полдень, и Ванякин, как и все воины, готовится к наступательным боям.

Полдень меня застал на пути к полю боя. В притихшей земле, где-то впереди нас, взорвалась бомба, за ней — другая, третья. В небе появились наши бомбардировщики и штурмовики. Они шли справа и слева, тремя ярусами. «Ну, началось!» — вскрикнул кто-то, хоть все и так понимали, что их ожидания оправдались, желания сбылись. Атака наших войск началась без артиллерийской подготовки, с внезапностью и мощью крепкой, закаленной хорошо вооруженной армии. Авиация заменила артиллерию — бомбовый удар наносился по позициям, орудиям, окопам, танкам врага. Вот прошла девятка штурмовиков, она пикирует, за ней появляются три девятки бомбардировщиков, их сменяют наши пикировщики, вновь — штурмовики, бомбардировщики, оберегаемые истребителями, движутся нескончаемой воздушной армадой к балке.