Разные. Мужское и женское глазами приматолога

Млекопитающие появились на эволюционной сцене сравнительно недавно. Они отделились от генеалогического древа рептилий и птиц около 200 млн лет назад, обладая прекрасным новым способом размножения. Потомство развивается в безопасности внутри материнской утробы и рождается живым, но крайне уязвимым. Ему сразу же требуется тепло, защита и жидкое питание. Единственный кандидат на заботу о послеродовых потребностях детеныша на ранних этапах — это мать. В отличие от бесчисленных животных, которые откладывают яйца, а потом уходят или уплывают прочь еще до того, как вылупится потомство, матери млекопитающих всегда присутствуют, когда их детеныши появляются на свет. Самцы тоже могут оказаться поблизости, но гарантий тут нет. У эволюции не было другого выбора, кроме как подготовить самку к заботе о детеныше. Она получила возможность кормить малыша, а также сознание, воспринимающее детеныша как продолжение ее самой, практически как дополнительную часть тела. Выражаясь словами канадско-американского нейрофилософа Патриции Черчленд:

В ходе эволюции мозга млекопитающих охват понятия «я» распространился и на понятие «мои дети». Так же как взрослая крыса заботится о собственном пропитании, тепле и безопасности, она заботится о питании, тепле и безопасности своих детенышей. Новые гены млекопитающих выстроили мозг, который испытывает дискомфорт и тревогу, если детеныши отделяются от матери. С другой стороны, мозг млекопитающих чувствует себя спокойно и хорошо, когда детеныши поблизости, в тепле и безопасности[385].

Матери млекопитающих приходят в этот мир снабженные маткой, плацентой, молочными железами, сосками, гормонами и мозгом, созданным для эмпатии и установления связей. Но их склонность к воспитанию не всегда проявляется сразу, особенно у тех, кто становится матерью впервые. Эта способность может проявляться постепенно и довольно неоднозначно, а затем укорениться за счет ольфакторных сигналов, криков голода и грудного вскармливания. Большинству рыб и рептилий все это ни к чему, и они могут даже воспринимать новорожденных в качестве пищи, но, если самка млекопитающего не начнет с первого же дня кормить детеныша, он умрет. Мы все происходим от матерей, которые вынашивали плод до конца срока, произвели питательную телесную жидкость и были готовы вылизывать, обнимать, укачивать своих детенышей и прикасаться к ним так, как требуется для их здорового роста и развития.

Крысята, которых часто вылизывали, вырастают более социализированными и более любопытными, чем крысята, которых вылизывали редко, — те становятся слишком чувствительными и нервными. Так же и у детей, которых родные или приемные отец или мать растили без прикосновений и объятий, развиваются глубокие психические расстройства. Мир стал свидетелем этого печального результата на примере Румынии во времена Николае Чаушеску. Тамошние детские дома прославились как «бойни для души» из-за чудовищных последствий контактной депривации.

Отношения, которые матери выстраивают с потомством, сравнивают с влюбленностью. Но это выворачивает эволюционный порядок наизнанку, так что нам лучше посмотреть на эту связь иначе. Материнская любовь возникла до романтических разновидностей любви. Самки млекопитающих всех форм и размеров, от мышей до китов, рожали беспомощных детенышей на протяжении миллионов лет. Под воздействием гормонального коктейля из эстрогена, пролактина и окситоцина организм беременной самки подготавливается к рождению новой жизни. Эти гормоны увеличивают участок мозга, отвечающий за эмоции, — миндалевидное тело, — и усиливают заботу, стремление защищать детеныша, а кроме того, обеспечивает лактацию. Также известный как «гормон доверия», окситоцин — это преимущественно материнский гормон. Он помогает начаться схваткам, его уровень повышается при кормлении грудью, и также он способствует установлению эмоциональной связи.

Вскармливание малышей характерно для всех млекопитающих. Оно создает эмоциональную связь до перехода на следующую стадию взросления, подкрепленную гормонами и химией мозга, которые одинаковы для всех видов