Разоблаченный любовник (Др. изд.)

– Только ощущения. Боль и… страх. Ужас. И гордость… Благодаря гордости я знаю, что не раскололся и они меня не сломали.

Ви кивнул и достал из кармана самокрутку. Не успев прикурить, посмотрел на датчик подачи кислорода и снова убрал.

– Послушай, друг, должен спросить… с головой-то у тебя все в порядке? В смысле, пройти через такое…

– Да, все отлично. Всегда был нечувствителен к пост-травматическому стрессу и всякой подобной чуши, и, кроме того, я толком и не помню, что произошло. Как только Марисса уйдет, я буду в порядке.

Он потер лицо, чувствуя, как зудит щетина, затем опустил руку. Когда ладонь коснулась живота, он вспомнил о черной ране.

– Ты догадываешься, что они со мной сделали?

Когда Ви покачал головой, Буч выругался. Этот парень – ходячий Google, и если уж он не знает, то дело худо.

– Но я скоро узнаю, коп. Обещаю, что я найду ответ.

Брат кивнул на живот Буча.

– Как он?

– Понятия не имею. В коме был слишком занят, чтобы уделять должное внимание брюшному прессу.

– Не возражаешь?

Буч пожал плечами и скинул покрывало. Когда Ви задрал больничную рубашку, они оба уставились на живот. Кожа вокруг раны посерела и сморщилась.

– Болит? – спросил Ви.

– Еще как. И… холодно. Словно мне в брюхо засунули сухой лед.

– Позволишь мне кое-что сделать?

– Что?

– Немного подлечу тебя, как уже и делал.

– Конечно.

Но когда Ви поднял свою необычную руку и начал снимать перчатку, Буч отпрянул.

– Что ты собираешься делать этой штуковиной?

– Доверься мне, хорошо?

Буч издал смешок.

– Последний раз, когда ты так говорил, я выпил вампирский коктейль, ты не забыл?

– Он спас твою задницу. Ведь именно по нему я тебя нашел.

Так вот в чем дело.

– Ну что ж, тогда клади на меня свою лапу.

Но когда Ви стал приближать светящуюся ладонь, Буч вздрогнул.

– Расслабься, коп. Это не больно.

– Я видел, как ты этой штуковиной спалил дом.

– Намек понят. Но сейчас до поджога не дойдет.

Ви занес свою покрытую татуировками, светящуюся руку над раной, и Буч издал хриплый стон облегчения. Как будто бы теплая чистая вода вливалась в рану, затем растекалась по телу, просачиваясь наружу… Очищая его.

Буч закатил глаза.

– О… боже… так приятно.

Он совсем размяк, а затем, освободившись от боли, поплыл, соскальзывая в дрему. И позволил своему телу расслабиться, позволил, позволил…

Он ощущал исцеление, словно его тело активно участвовало в процессе регенерации. Проходили секунды, минуты, время превратилось в вечность, целые дни отдыха, кормежки, спокойствия приходили и уходили, выводя его из разбитого состояния к чудесному выздоровлению.

Стоя под душем, Марисса запрокинула голову и выпрямилась, позволяя воде струиться по телу. Она чувствовала себя слабой и уязвимой, особенно после того, как увидела Вишу, несущего Буча в кровать. Вампир и человек были так близки, в их взглядах читалась такая взаимная привязанность…

Спустя некоторое время она вылезла из-под душа, насухо вытерлась и высушила волосы. Дотянувшись до одежды, посмотрела на корсет и подумала, что будь она проклята, если его наденет. Пихнула обратно в сумку, содрогнувшись при мысли, что ее ребра когда-нибудь вновь сожмет его железная хватка.

Марисса надела персиковое платье прямо на голое тело, чувствуя себя не совсем обычно. Но ей так надоело испытывать дискомфорт. По крайней мере, некоторое время можно походить и так. Кто узнает?

Она свернула бледно-голубое платье от Родригеза и вместе с нижним бельем засунула в мешок для биологических отходов. Затем собралась с духом и открыла дверь в комнату.

Буч распластался на кровати, больничная рубашка задралась на грудь, покрывало лежало на бедрах. Светящаяся рука Вишу находилась в трех дюймах над почерневшей раной.

Среди этой, царившей между мужчинами, тишины она почувствовала себя лишней. Но уйти было некуда.

– Он уснул, – пробурчал Ви.

Марисса откашлялась, но не придумала, что ответить.

– Скажи… – пробормотала она после долгой паузы, – его семья знает о случившемся?

– Да. Братство знает.

– Нет, я имею в виду… его человеческую семью.

– Они здесь ни при чем.

– Но разве им не нужно…

Ви поднял глаза и посмотрел на нее с раздражением и некоторой злобой. Ей почему-то вспомнилось, насколько хорошо он вооружен. Перевязь с черными кинжалами пересекала крепкую грудь.

Враждебное выражение лица соответствовало вооружению.

– Семья Буча от него отказалась.

Ви говорил натянуто, словно причины всего этого ее не касались, и он утруждал себя объяснениями лишь затем, чтобы она заткнулась.

– Поэтому они ни при чем. А теперь подойди сюда. Он в тебе нуждается.

Несоответствие между выражением лица брата и его приказом подойти ближе ее вконец запутало. Как и осознание того, что эта необычная рука приносит такую огромную пользу.

– В чем он нуждается меньше всего, так это в моем присутствии, – отчеканила Марисса. И в очередной раз подивилась, чего ради Ви позвонил ей три ночи назад.

– Просто он беспокоится о тебе. Поэтому-то и хочет, чтобы ты ушла.

Она покраснела.

– Ошибаешься, воин.

– Увы, я никогда не ошибаюсь.